Прибыв к ней, обнаружил, что бывшая пассия пребывает в глубокой тоске и практически не слезает с горшка. Даже в гостиной разило испражнениями так, что заслезились глаза! Нелит рыдала, обвиняя врагов в намеренной попытке отравить ее. При этом настойчиво предлагала мне вино. Боги! Пить в подобной обстановке? Увольте. А когда услышал многократно повторяемое имя своей жены в сочетании с весьма непристойными эпитетами, разозлился не на шутку.
– Полагаю, вы отдаете себе отчет, с кем вы сейчас разговариваете? – холодно спросил я. Дама вздрогнула и испуганно на меня посмотрела.
– Элион, дорогой! Я не понимаю… – Нелит протянула ко мне руки, но в ее животе так громко заурчало, что она спешно прижала их к корсету.
Я лишь поднял бровь и нахмурился.
– Простите, ваша светлость, – прошептала она.
– И если когда-нибудь я узнаю, что вы говорили непристойности о герцогине, с того самого момента ваше имя больше никогда не появится ни на одной афише. Даже самого провинциального театра. Вы меня поняли?
– Да, ваша светлость, – пробормотала актриса, все больше бледнея то ли от слабости, то ли от желудочного расстройства.
– Прощайте, Нелит, – бросил уходя. Ни о каком пособии не могло быть и речи.
Покидал бывшую любовницу, признаться, в полном недоумении, не переставая гадать, что мне в ней вообще могло понравиться.
Только вот внезапное недомогание у женщины, ожидающей мужчину и надевшей лучшее платье, показалось мне подозрительным. Ох, дамы! Неужели моя Сэм ревнует? Боги! Глупая улыбка невольно наползала на губы. Моя наивная маленькая жена! Еще совсем немного, и я развею все твои сомнения.
Часы на дворцовой башне давно пробили полдень. Я сидела в гостиной и держала в руках объемный труд многих поколений Аталанов. В книге описывалась история открытия путей, но сейчас это занимало меня меньше всего. Все мысли были обращены к Элиону. Кроме того, я совершенно глупо себя чувствовала в платье, выбранном и одобренном Мирандой. Мне казалось, что такой глубокий вырез неприличен и просто недопустим днем, но подруга уверила, что это именно то, что смягчит гнев супруга, если таковой вдруг проявится после его неудачного визита.
Признаться, я волновалась.
Двери распахнулись, и в гостиную вошел герцог. По его лицу никак не могла понять, в каком расположении духа пребывает муж. Он был весьма собран и серьезен.
– Вы… Вы уже вернулись, милорд? – Поднялась с кресла, отложив так и недочитанную книгу.
– Не думаю, что для тебя является тайной причина моего столь раннего возвращения, – усмехнулся он.
– О чем это вы? – Внутри все задрожало. Знает? Не знает? Сердится ли? Лично я все же испытывала от содеянного некие муки совести.
– Не догадываешься?
– Не имею ни малейшего понятия! – честно солгала я, прекрасно осознавая, насколько это нехорошо.
– Неужели? – Дракон медленно ко мне приближался, как хищник, учуявший добычу. И… И хотелось очень малодушно удрать с пронзительным визгом, подхватив пышные юбки платья. – Честно говоря, сегодня я услышал твое имя при весьма печальных обстоятельствах, дорогая.
– Поделитесь, при каких? – вскинула на него взгляд.