Все похватали вещи и пошли следом. Аполлон, взяв мешок, почувствовал грубый толчок в плечо. И обернулся. Григорий состроил лицо типа не при чём:
— Ты не мог бы не перекрывать дорогу, младшой?! Мешаешь же! — и пошёл, как ни в чем ни бывало, за остальными.
Аполлон промолчал. Устраивать конфликт из-за такой нелепой провокации? По-детски. Он решает подобные проблемы иначе. А как? Наверняка, этой ночью Григорий и узнает.
Загрузив вещами две повозки, выданные на отряд, новобранцы снова построились по приказу, после чего из них выбрали возничих. Когда последние мелочи были улажены, Варлон отдал приказ выдвигаться. Так третий отряд, выдвинувшись из расположения воинского лагеря, пристроился за одним из отрядов таких же новобранцев и отправился на выход из столицы…
…Стелла с Лилиан, всё это время наблюдавшие со стороны, как Аполлон в составе войска покидает расположение военного лагеря, сели в ожидавшую их карету и выехали с территории.
— Что он тебе сказал, Стелл? Ты не проронила ни слова… Я же вижу с тобой что-то не так… — переживала суккуба за состояние юной госпожи.
— Ты всё равно не поймёшь, — наконец, отозвалась синеволосая потухшим голосом.
— Расскажи. Может и пойму, — Лилиан хотела разобраться: что же случилось? И что такого ей сделал Аполлон, если та сейчас ни рыба, ни мясо.
Стелла не могла объяснить. Всё из-за того, что и сама не понимала: от чего совсем не чувствует счастья. Ведь избежала вечного рабства, ещё и так легко.
«Унижение держать меня рядом с собой? Какой же ты…» — она не находила слов. Снова Аполлон выбесил её. В этот раз до слёз. — «Как он мог отказаться от меня? Наследницы одного из трёх великих родов! Да кем он себя возомнил!» — её глаза наполнились магией, но Лилиан одёрнула её за рукав:
— Стелла, ты теряешь контроль. Успокойся, прошу.
Синеволосая взглянула на суккубу. На лице печаль, какая-то абсолютная женская обида. Она поджала губы, как из синих глаз покатились слёзы:
— Лиль, как он мог…
— Всё наладится, — обняла её суккуба, совсем ничего не понимая, но произнося слова утешения. — Вот придёт с войны, я ему покажу. Посмел играть с чувствами моей подруги, гадёныш.
— Успокой меня ещё… — всхлипнула юная демонесса.
— Башку ему оторву. Проткну его глаза чем-нибудь. — злостно щурила взгляд Лилька.
— Ты говоришь это неискренне, — шмыгнула носом Стелла.
— Прости… — продолжала Лилиан поглаживать её по голове. — Мне сложно поверить, что он посмел тебя обидеть… Казался таким хорошим…
Стелла вздохнула:
— Он и есть хороший, Лиль. Он такой… Совсем другой… Кажется, кажется, я люблю его.