Собачьи дни
Господи! Сколько мух!
Остин Трейн остановился, вслушиваясь в жужжание вокруг ближайшей кучи мусора. Мусор здесь не убирали недели три. Все из-за эпидемии: бригады мусорщиков были ополовинены болезнью, а с самого верха проступил приказ – очищать прежде всего те районы, где живут состоятельные горожане; бедняки подождут.
– Ничего себе! – сказал кто-то. – Они швыряют мусор прямо из окон!
Это было действительно так. Все мусорные контейнеры, стоящие на аллее, вдоль которой тянулся ряд четырех– и пятиэтажных домов, были переполнены. Рядом стояли полуразвалившиеся картонные коробки, из которых вытекала всякая дрянь, а сверху располагался еще один уровень отходов – их-то как раз и вышвыривали из окон.
И все это жутко воняло.
Кроме того, повсюду были полчища мух. В прошлом году Остин не видел в Лос-Анджелесе ни одной мухи, это он помнил точно!
Спину ломило, на ногах саднили мозоли, а голова, большинство волос на которой пали смертью храбрых, зудела немилосердно, но неожиданно для себя Остин улыбнулся и даже стал насвистывать веселую песенку, направив свой погрузчик к мусорному контейнеру, который он должен, подцепив, доставить к грузовику, стоящему на главной улице.
– Эй, мистер! – раздалось сверху.
Маленький смуглый мальчик выглядывал из окна на третьем этаже. Типичный чикано. Остин помахал ему.
– Подождите минутку! – крикнул мальчик. – Не уезжайте!
И мальчик исчез. В чем тут дело? Остин пожал плечами и продолжил возню с контейнером. Пробиться вилкой погрузчика к его днищу было непросто – вокруг было навалено много всякого мусора, и Остин принялся разбрасывать его башмаками.
Дверь в доме распахнулась, и вышел тот самый мальчик, в разорванной рубашке и линялых джинсах, с грязной повязкой на правой руке. Глаза у него были опухшие, словно он долго плакал.