Да.
Я использую личность, которую вы звали Грегори Чартом. Я использовал другую, которую вы называли Мораг Фенг. Она была инициирована давно и отравлена посланием Мандолы.
Да.
История «Эпоса Мутины». Это история, не имеющая конца — только завершение. Очень скоро здесь не останется ничего, кроме затянутого ледяным туманом нагого и холодного каменного шара и странных памятников, творящих странные дела.
Да. (Казалось, это «что-то» ежесекундно ищет его одобрения, просит по крайней мере все запомнить для пересказа.)
Была планета, обитатели называли ее Ианом. Плодородная, гостеприимная, даже прекрасная. Раса, развившаяся на ней, настолько непонятна вам, индивидуалистам, что вы даже не в силах создать общей концепции ее развития.
Продолжай. Уходишь от темы.
Нет. Я не прав. У вас есть концепция. Это меня и пугает.
Пугает?
Да. Ты поэт, так же как Грегори Чарт есть-был художником — далее не будет, ибо он сгорает. У вас есть форма общения, похожая на мою-нашу форму, но ты от нее не зависишь. Я умираю потому, что мои-наши мечты имели над нами власть. Ваши — только манят вас.
Кажется, я понимаю.
Это так. И поскольку ты понял правильно, ваши одинокие, разделенные куски протоплазмы смогут совершить то, что не удалось мне-нам.
Планета взмолилась бы о пощаде, если бы такое стало возможным. Первозданная магма хлестала из трещин в коре, как кровь из артерий; немногие уцелевшие обитатели планеты задыхались. На истерзанной ее поверхности подпрыгивал купол, построенный людьми, плясал, словно пузырек в бурной реке. Прелл ушел под воду, как ушли когда-то его предшественники, но теперь эта вода кипела ключом.
Мечта вас уничтожила.
Ибо тому, что во мне-нас мечтало, не приходилось сражаться с грубой и неподатливой реальностью, с материей и энергией. Ты понимаешь это?
Да. Для тебя, для суммы нервных узлов миллионов живых существ, Вселенная была идеей, с которой можно было забавляться, как с игрушкой. Выживание было делом каждого существа в отдельности. То же самое было с работой. И с воспроизводством. Иными словами…
Хватит. Меня уже нельзя уязвить. Я теперь — всего лишь резонансные контуры в слабосильном человеческом компьютере. Единственный канал для контакта с вашей расой — гибнущий мозг великого художника, которого я заразил своими видениями… и сжег, как и жертв своего прошлого великого начинания.
Ты больше не говоришь: «я-мы».
Нет больше «мы». Тот кислород на планете, что не сгорел в огне, скоро обратится в снег и выпадет на скалы. Планета ушла от своего солнца почти на световой год.
Ты безумец.