Она на минуту остановилась, перестав порхать руками над плитой, и лукаво поглядела на меня.
— А ты знаешь, я сегодня встала, когда ты как раз собирался, посмотрела на себя в зеркало и… как-то не понравилась сама себе. И решила, что с сегодняшнего дня буду красивой и счастливой. Если в том мире не получилось, то в этом должно выйти. И знаешь, как-то все завертелось, закрутилось.
— Мария Семеновна удивительная женщина, — с придыханием заметил соседушко. — Есть в Вас изюминка.
— Пал Палыч, не заставляй меня краснеть, — рассмеялась тетя Маша. — Колюся, а ты найди Иллариона. Он куда-то запропастился. Но точно в доме. Ужинать пора. Я сейчас пирог поставлю, а остальное все готово.
Но уходить я не торопился. Потому что Пал Палыч только что ответил на мой вопрос. В тете Маше была не изюминка, а кое-что получше — магия. Которая, как бы забавно это ни звучало, творила чудеса.
Создал форму Взора и посмотрел на тетю. Интересно, но мой дар в ней преобразовался. Поменял структуру и цвет. И теперь медленно циркулировал по телу, словно она создавала какое-то очень слабое заклинание. Получается, даже не колдуя она ворожит. Надо будет тщательно отслеживать ее состояние. Не хватало еще, чтобы тетя внезапно истощилась.
Интересно, что я раньше не придавал внимания нашей с ней совместной жизни. Да, готовила тетя Маша всегда неплохо. Правда, пытаясь сотворить вершину кулинарного мастерства из остатков в холодильнике.
Но ее состояние все время было подавленным. Особенно в трезвый период. А теперь тетю словно к динамо-машине подключили. Появление лишь одного человека настолько изменило жизнь всего нашего дома. И надо сказать, что мне это очень понравилось.
Но в то же время необычайная эйфория тети напрягала. Я понимал, что помимо физического изменения организма и зависимости от алкоголя существуют психологические проблемы. Именно то, из-за чего тетя начала употреблять изначально. Их тоже надо решать.
Загвоздка заключалась в том, что я не знал, как это сделать. Сказать, что все будет пучком? Во-первых, это, возможно, неправда. Во-вторых, психолог из меня — так себе. Надо думать. Надо размышлять. Потому что нынешняя тетя мне нравится гораздо больше, чем предыдущая.
Иллариона я нашел в подвале, на выложенных в ряд ящиках. Забавно, учитывая, что раньше здесь обитал Пал Палыч. Как все изменилось.
Слуга сидел насупившись, скрестив руки на груди. И судя по всему, думы у него были невеселые.
— Все, выгонять пришли? — буркнул он, увидев меня.
— С чего ты взял?
— А зачем я вам теперь? Убирается она, есть готовит, деньгами меня попрекает. Мол, не ошибся ли ты, уважаемый Илларион, — передразнил он тетю. — Вот, к чему мне такая напасть? Жили ведь до этого, и славно жили, господин.
— Все течет, все изменяется, — сказал я ему. — Если бы оставил тетю в застенье, ее бы убили. Или еще чего похуже. Понимаешь?
Илларион сменил гнев на милость, даже ойкнул и перекрестился, после чего кивнул.
— А ты мне лучше скажи, почему у тебя кусок сыра стоит как два килограмма мяса?
— Так сыр заморский, — всполошился Илька. — Неужто не видели?
— Угу, заморский. Скорее, застенный. Ты в следующий раз хоть этикетку отрывай, там цена написана. Это я так, к слову.