– Не решила, хочешь ли стать ученицей храма? – на всякий случай переспросила Наён, и я кивнула. После она зашептала, сперва оглядевшись и проверив, нет ли кого поблизости: – Это из-за того, что ты разочарована в драконах? Аша, что ещё произошло, пока ты была там? Он что-то сделал с тобой? Калид в письме совсем немного рассказал про твоё зрение…
Я закусила губу, подавив желание раскрыть правду о детях Пятого Дракона. Мы вместе были в плену и видели, на что способен Эйден, Наён могла бы понять моё смятение. Однако в последний момент я передумала, не желая втягивать в этот секрет и её.
– Ты права, я разочарована, но… не знаю, что именно даёт мне это чувство неуверенности. Пожалуй, мне просто требуется время, – ответила я, и наместница кивнула, прекращая расспросы.
– Сперва еда или ванная? Пожалуйста, выбери второе. – Наён смешно поморщилась и несдержанно улыбнулась, снова удивив меня своей бесстрашной откровенностью, почти граничащей с грубостью.
– Где вся твоя сдержанность?
– Растеряла с этими мужчинами! – тут же обвинила Наён. – Теперь я в разы лучше понимаю маму. Они то и дело норовят отмахнуться от моих предложений или подсунуть мне жениха! Словно я сама ничего не умею! Иногда они даже не слушают, обсуждая планы, будто я не более чем красивая ширма в комнате!
Её возмущение нарастало, но, приметив заинтересованные взгляды встреченных учеников, Наён предусмотрительно понизила тон. Она привела меня в купальни и там начала подробнее изливать жалобы, присев на скамью. Стало ясно, что просить её выйти бессмысленно, и я принялась раздеваться, изредка кивая и подбадривая продолжать. Поток слов был нескончаем, словно все прошедшие недели Наён жила под обетом молчания и теперь пыталась нагнать упущенное буквально за пару часов.
– Расскажи мне, что произошло после встречи с императором, – попросила я, и Наён не нужно было упрашивать, она буквально взорвалась гневной тирадой:
– Калид и Раян отправились на Юг, а я приехала сюда в сопровождении хранителя Востока. К сожалению, ему пришлось вернуться на Север, а я осталась собирать выжившую знать из Шилина. Большинство бежало через Центральную провинцию, прямо сюда. Раян и Калид помогли, отправив гонцов с вестями, что род Ян не оборвался на Торе, но я поняла, что мои люди сами должны меня увидеть. К тому же мне требовались их верность и материальная поддержка. От императора чего-либо добиться оказалось сложно, поэтому я решила собрать армию из собственных людей.
Я разделась и забралась в медную ванну. Пока я намыливала волосы, Наён ненадолго ушла, чтобы отдать мои грязные одежды для стирки, и вернулась с чистым платьем бледно-кораллового цвета. Дорогая вышивка намекала, что это её собственный наряд и совсем мне не по статусу.
– Что? Чёрного у меня нет, поэтому тебе придётся подождать, пока твои одежды не почистят, – пробормотала она, заметив моё сомнение.
Я благодарно улыбнулась, не находя причин для отказа. В конце концов, моя храмовая одежда и правда была пыльная и грязная.
– После вашего бегства Эйден любил наряжать меня в подобные платья, – припомнила я, как можно более равнодушно пожав плечами.
– Прости, хочешь, я попрошу для тебя храмовые одежды Востока? – Наён торопливо сгребла изысканный шёлк, будто хотела скрыть его от моих глаз.
– Нет! Всё хорошо. Лучше платье, чем наряд не моего храма, – заверила я, помня, насколько были недовольны дедушка и Раян, когда я носила одежды зелёных цветов.
Я видела, что Наён с тревогой рассматривала укусы у меня на плечах и руках, наверняка подсчитывая количество отметин. Она старалась не пялиться, но её испуганно-растерянный взгляд то и дело застывал на моих ключицах.
– Многих тебе удалось собрать вокруг себя? – напомнила я о первоначальной теме, Наён вновь оживилась:
– Больше, чем ожидала, но пришлось постараться. Все были готовы к тому, что следующей наместницей станет Тора, а меня мало кто брал в расчёт. Ты хорошо играла роль двойника, обо мне ходили хорошие слухи, но дело в возрасте. Они посчитали меня слишком молодой. Вначале я пыталась быть как сестра. Сдержанной, вежливой, говорить с уважением. – Я с интересом наблюдала, с каким раздражением она выплюнула эти слова. Живость и откровенность Наён – это именно то, чего мне не хватало. Она не скрывала эмоций, без прикрас делясь всем произошедшим. – Но чем больше я перед ними прогибалась, тем упрямее эти напыщенные индюки становились. Даже женщины! Представляешь, Аша! Несколько глав уцелевших домов – женщины и то меня не поддержали, относясь с предубеждениями. Все они практически в открытую предложили мне отойти в сторону и назначить одну из благородных семей моими опекунами. Опекунами, Аша!
Она рявкнула под конец, но я не дёрнулась, с улыбкой наблюдая за новой, уверенной в себе Наён. Наместница принялась мерить помещение разгневанными шагами, держа спину ровной, а подбородок вздёрнутым. Её не смущало, что единственным зрителем её выступления была я, сидящая голая в воде и намыливающая волосы.
– Ты им отказала?