Анис шумно вздыхает, упирая руки в бока, но улыбка, как приклеенная, остаётся на его губах. Он будто сам не верит в то, что рассказывает.
– Потом… через час приковылял Даян. Прямо в жгутах, но с бурдюком воды. Надеюсь, ты помнишь шок на его лице, когда он увидел своих сестёр ночью рядом с нами.
– Я помню, что воду вы даже у него не взяли.
– Не взяли, но сдались. Мы с Рушаном перенесли вас и Самию обратно во дворец и пошли к королю с повинной, оправдываться за свой провал. Но ты рассказала отцу всё как есть. Как вылила воду, провоцируя нас. Айла вступилась, говоря, что она тоже вынудила нас нервничать. А Даян вновь упёрся, повторяя, что подобная проверка была ненужной.
– Отец вас наказал? – Я нервно сжимаю пальцы, никак не могу припомнить, как сильно нам досталось.
– Король Хисара смеялся. Я бы даже сказал, хохотал в конце, не веря, что все трое так поступили. Потому что это была проверка не для нас, а для вас.
Его последние слова будто стирают толстый слой пыли с этого воспоминания, позволяя ему засветиться яркими красками.
Отец расхаживал по тронному залу. Его шаги гулко отдавались в пустом помещении, которое освещали несколько наспех зажжённых светильников. Волосы отца были аккуратно расчёсаны, хотя складки от подушки на щеке доказывали, что он успел задремать, прежде чем его выдернули из постели новостями о нашей выходке. На домашнюю одежду была накинута королевская мантия, добавляя отцу важности. Он бросил косой взгляд на нас шестерых, пока мы стояли, выстроившись в линию. Наши Назари едва держались на ногах от обезвоживания, но продолжали упорствовать и стояли прямо. Даян с вызовом смотрел на отца. Айла рядом со мной глядела в пол, а я продолжала рассматривать, как покраснела кожа на лицах нашей свиты. Их губы были бледными и совсем сухими, а лица осунулись, но взгляды всё равно оставались живыми, непокорными, и я на мгновение подумала, что совершила ошибку и подвела их. Хотя надеялась, что отец смягчится, зная, что Назари оставили своё задание по моей вине.
– Папа, я… – вновь хотела объяснить отцу, но тот оборвал меня взмахом руки.
Он прожигал меня взглядом карих глаз, пока я покорно не захлопнула рот.
– Назари и Калануа – это связь с двумя концами. Да, Назари – избранная свита и защитники вам, но это не значит, что они безликие охранники. Порой им требуется поддержка ничуть не меньше, – пояснил король, замирая перед нами, а мы шестеро смотрели на него с недоумением. – Конечно, эта проверка была нужна для тренировки выносливости, но хватило бы и двух, максимум трёх ночей.
– Но вы ведь продержались дольше, – аккуратно возразила Самия.
– Нет, по правде, мы продержались три дня, – спокойно отозвался король.
– Но ведь вы говорили про четыре…
– Я солгал, Анис, – со снисходительной улыбкой оборвал отец.
Трое Назари выглядели настолько обескураженными, будто не могли поверить, что наш король Хисара вообще в состоянии лгать, да ещё так легко.
– Эта проверка была в первую очередь для Даяна как будущего короля. Я хотел знать, как долго он сможет терпеть, что его друзей подвергают риску. И повторит ли он попытку, если провалит её один раз и у него не будет лёгкого пути вроде Дара переноса. Я хотел знать, отступит ли он или же будет упрямиться, защищая своих друзей.
– Это могло быть ошибкой, отец. Будь это испытание реальным, то мои попытки выручить могли всё им усложнить, а не помочь, – серьёзно отвечает Даян, недовольный подобной проверкой.
– Да. Но в этом и дело. Король должен брать на себя риск и быть готовым к ответственности в том или другом случае. Ведь любой правитель всего лишь человек, и он должен уметь принимать решения без страха совершить ошибку. А если и совершил, то обязан принять последствия. Решение, Даян. Я хочу видеть, как мой наследник со всей стойкостью делает выбор и следует ему, не поддаваясь сомнениям. Я рад, что, несмотря на трудности, ты, Даян, повторил попытку и с ещё большим упорством пошёл помогать своим Назари. Мне передали, что ты вылез в окно со второго этажа и полностью загубил розы, что цвели по стене на деревянных креплениях.
Отец с насмешливой улыбкой окинул сына взглядом, а мы все повернулись к Даяну, оценивая порванную одежду, штаны, испачканные в земле, и множество царапин на руках. Тот что-то обиженно забормотал себе под нос и судорожно выдохнул, усваивая урок.