Пять минут жизни

Ручка метлы ударилась о дверь, когда я вошел в комнату, и доктор Чен подняла голову.

– Привет, – сказала она. Ей было не больше тридцати пяти, в глазах светился острый ум, а на лице сияла добрая улыбка. – Не думаю, что мы знакомы. Я доктор Кристина Чен.

– Джим Уилан, – представился я. – Я могу прийти позже.

– Вы тот, кто остановил санитара от нападения на мисс Хьюз, – вспомнила доктор Чен. – Мы все так вам благодарны. Правда. – Доктор оглянулась на рисунки Теи. – Вы видели это? Совершенно необычно.

– Да, – сказал я, оглядываясь и ожидая, что Делия Хьюз вот-вот появится позади в облаке зеленого дыма. – Тея использует их для общения. Я думаю, что они ее память.

– Правда? – Ее тон был дружелюбным, а не уничижительным. – Как?

Я подошел к ней. Черт, раз я все равно собираюсь уйти, мне нечего терять. Я вытащил сложенный рисунок, который держал в заднем кармане.

– Видите это? – Я указал на цепочку слов:

Сожалею истинно синее синейшее небо глаза моя улыбка раздражает дождь боль боль боль

– Это слова песни, – сказал я. – «Sweet Child O’Mine». Я сыграл ее Тее, когда взял на прогулку, и она нарисовала это на следующий день.

Глаза доктора Чен расширились.

– Это случалось не единожды?

Я нашел и показал ей больше примеров, наряду с рисунком, который объяснил мне нападения Бретта.

Доктор Чен кивнула.

– Я вижу.

Надежда вспыхнула в моем сердце.

– Д-д-да?

Она кивнула.

– В примечаниях доктора Стивенса словесные цепочки – это простые упражнения, якобы мозг Теи тренируется, тем единственным способом, которым умеет. Но, возможно, это потому, что он не знал контекста.

Мое сердце екнуло.