Чем больше я слушал Ма, тем сильнее ее акцент резал мне слух; общаясь с ней, я и сам начинал говорить с акцентом, хотя убил кучу времени и сил, чтобы от него избавиться.
Пол усмехнулся.
– В устах Миранды моя работа кажется значительнее, чем есть на самом деле.
– Не принижай себя. – Ма нахмурилась. – И я так рада, что ты нашел время приехать сюда, повидать моего сына. Жаль, что он не победил на соревнованиях.
– Спасибо, Ма, – сказал я и глотнул кофе.
Коннор уткнулся взглядом в свою тарелку, а Пол пробормотал: «Миранда…»
– А что? Разве я не права? Ты всегда выигрывал. Что же случилось сегодня?
– Я зацепил барьер, Ма, – сказал я. – Такое случается.
Она покачала головой и поцокала языком.
– Какая жалость.
– Мне показалось, в первом забеге ты выступил отлично, – заметил Пол.
– Он пришел вторым, – возразила Ма. – Он еще никогда не приходил к финишу вторым. Именно благодаря своей скорости он получил стипендию НССА. – Она рывком открыла пакет сахара и высыпала его в свою чашку кофе. – Кстати говоря, малыш, как ты собираешься поступить в следующем году?
– А что насчет следующего года? – спросил Пол.
– Стипендия-то закончилась, вот что. На следующий год ее не хватит.
Мы с Коннором переглянулись. Если я скажу Ма, что именно сегодня, когда я провалил забег, на соревнованиях были люди из НССА, у нее просто голова взорвется.
– Ты знаешь мою подругу Джилли? – спросила Ма. – У нее сын примерно твоего возраста. Его едва не посадили в тюрьму. Так вот, приходит вербовщик из армейского резерва и записывает его в армию. Теперь он каждый месяц получает по две тысячи долларов, и они оплатят его колледж.
– Хочешь, чтобы я записался в армию, Ма?
Она пожала плечами и помешала кофе ложечкой.
– Я просто говорю, что армейский резерв требует твоего внимания раз в месяц, на выходные.
– Ситуация в Сирии сейчас обостряется, – заметил Пол, отвлекаясь от своего омлета.