Среди тысячи слов

Эджи переводила взгляд с меня на маму.

– Лааадно, я пойду возьму пиццу. Уиллоу, хочешь кусочек?

– Пепперони, пожалуйста, и диетическую колу.

– Мам?

– Мне не надо, милая.

Когда Энджи ушла ждать в очереди в пиццерию Sbarro, Бонни потянулась через стол и взяла меня за руку.

– Это действительно не то место, но мне нужно сказать, как мне жаль. Из-за того, что случилось с тобой. Это ужасное преступление. И это не твоя вина.

Я кивнула и сжала ее руку, чтобы сдержать слезы.

– Вы посоветуете мне рассказать об этом?

– Нет, не посоветую, – сказала она. – Я считаю, что преступник должен сидеть в тюрьме, и в идеальном мире ты бы смогла поехать в полицейский участок прямо сейчас, рассказать свою историю, и они допросили бы его так же усердно, как и тебя. Но, согласно моему опыту работы с выжившими после сексуального насилия, иногда рассказ о насилии может быть таким же травмирующим, как и само насилие. Я не пытаюсь отговорить тебя. Я говорю это, потому что верю: ты расскажешь свою историю, когда будешь готова. В свое время и так, как будет лучше прежде всего для тебя. Прямо сейчас только на этом тебе и нужно сосредоточиться. Хорошо? На том, что лучше для тебя.

Я кивнула, не доверяя своему голосу. Каким-то образом Бонни дала мне разрешение просто дышать и перестать каждую минуту задерживать дыхание.

– И если когда-нибудь действительно захочешь поговорить, я буду рядом, – она перевернула мою руку и потерла большим пальцем «X». – Мне бы правда хотелось увидеть, как это исчезнет.

– Мне тоже.

Бонни похлопала меня по руке и отпустила. Она передала мне салфетку, взяла картошку фри и сделала глоток из стакана. И внезапно я снова стала маленькой девочкой, сидящей за столом с мамой лучшей подруги.

– Что я пропустила? – спросила Энджи, положив кусок пиццы и поставив напиток на стол перед мной. – Нет, не важно. Привилегия адвоката и его клиента.

– И правда, – сказала Бонни. – Так вернемся к твоей пьесе. Я видела «Царя Эдипа» в прошлом январе. Айзек Пирс невероятно талантлив.

– Да, так и есть, – сказала я и снова толкнула Энджи. – Заткнись.

Глаза Энджи широко распахнулись над куском пиццы, запихнутым в рот.

– Я и слова не сказала.

– Это он привез тебя в наш дом тем утром? – Бонни махнула руками. – Я не возвращаюсь к обсуждению той ситуации. Это просто девчачий разговор.