– Фантастика какая-то. Сколько времени прошло? Полгода?
– Около того, – ответил Ной. – Дикон Маккормик. Это Шарлотта Конрой…
– Что б меня, где мои манеры? – расхохотался Дикон. Он повернулся ко мне и оглядел с ног до головы, практически облапав меня взглядом. – Приятно познакомиться, милая Шарлотта.
Он протянул мне руку, и я неохотно пожала ее.
– Вы вместе работали в журнале?
– Да, и должен сказать тебе, что в этом деле, битком забитом больными на голову безумцами, этот парень был самым сумасшедшим.
Дикон хлопнул Ноя по плечу. Я поморщилась, как и Лейк, и подумала, что сейчас он точно даст ему от ворот поворот. Я очень на это надеялась. Дикон сразу и бесповоротно вызвал у меня отторжение, но Ной сидел и слушал рассказ коллеги об их плавании с аквалангом в Австралии и встрече с великой белой акулой. На его губах застыла едва заметная болезненная улыбка.
– Мы там все чуть со страху не умерли в своих гидрокостюмах, а Лейк вел себя так, словно собирался надеть на этого монстра поводок и взять его себе домой.
– Акула была не такой уж и большой, – сказал мне Ной, чувствуя, что история меня не впечатлила.
– Лжец, – засмеялся Дикон. – Этот мужик был легендой.
Ной опять поморщился на слове «был». Дикон этого не увидел, но я заметила, и моя радость слегка померкла.
– Черт побери, у Юрия крышу снесет, когда он узнает, что ты здесь! – воскликнул Дикон. – Заглянешь в офис? Ты просто обязан это сделать! Наши будут в шоке, увидев тебя!
– Они не на заданиях? – удивился Ной. – Наши ребята? Билли, Логан и остальные?
– Билли в России, Логан в… по-моему, в Новой Зеландии. Полли готовится к участию в экстремальных играх в августе. Они последними прибудут в город.
– Все едут сюда?
– Дружище! Через две недели Глобальная вечеринка, и в этом году она проводится здесь. В грандиозном банкетном зале, в том самом, мать его, Эмпайр-стейт-билдинг. Черт, а я уж подумал, что ты тоже здесь ради вечеринки.
– Я больше не работаю на «Планету Х», – заметил Ной, и в его голосе проскользнули тоскливые нотки.
– Брат, ты крайне неудачно упал, – мгновенно помрачнел Дикон. – То, что ты жив, – гребаное чудо. Знаю, тебе пришлось нелегко, вся эта реабилитация… Я также знаю, что дерьмо, которое ты наговорил мне в больнице, ты сказал в запале. Тебе надо было разобраться со своими проблемами, и я это уважаю.
Дикон перевел взгляд на меня и подмигнул. С него мигом слетела вся мрачность.
– О тебе теперь заботится такая конфетка. Тебе ведь лучше? Ты должен прийти! Это будет чума, а не вечеринка! И кто знает, что может произойти на рабочем фронте? Говорю тебе: Юрий заплачет от счастья, увидев тебя. Он только и твердит о том, какие потрясающие статьи ты писал, и без конца придирается к нам с тем, что мы не относимся к делу серьезно.
ebooksa