Мы замолчали, так как в вестибюль вышел молодой мужчина в очках, облегающем свитере и клетчатых брюках.
– Грегори Картер?
Преисполненный надежд скрипач поднялся и последовал за мужчиной за кулисы.
– Картер. Скоро твоя очередь, – заметила Мелани. Она оглядела меня с ног до головы. – Хорошо выглядишь. Действительно хорошо. Словно повзрослела на десять лет.
– По-твоему, это комплимент? – усмехнулась я.
– Я имела в виду не лицо, а глаза. Ты обрела мудрость, подруга.
– Не чувствую этого, – я опустила взгляд на руки. – Я скучаю по нему. Сильно скучаю, Мел.
Она поджала губы.
– Он все еще в Коннектикуте?
– Не знаю, наверное. Я понятия не имею, где он и чем занимается…
– Он хочет, чтобы ты прошла прослушивание, – мягко напомнила Мелани, – потому что знает: так будет лучше для тебя.
Я смахнула слезы.
– Знаю, и это правда. Но лучше всего мне будет с ним, хотя он и не осознает этого. Во всяком случае, пока.
– Дай ему время.
Я поерзала на стуле и огляделась.
– Не представляю, чего ждать от себя, когда меня вызовут. Не знаю, что случится, когда буду играть. Я могу выступить превосходно или разрыдаться как дура. Если я справлюсь, то будет ли этого достаточно, чтобы получить место в оркестре? Здесь полно талантов. Кто-нибудь из них будет лучше меня и уж точно более подготовленным.
Мелани издала долгий вздох, полный наигранного страдания.
– Я буду скучать по тебе, когда ты будешь гастролировать по Европе.
– Ага, как же, – фыркнула я. – Точно не соскучишься, когда я провалю это прослушивание и, став бездомной, перееду жить к тебе с Сашей.
Вернулся худощавый мужчина в клетчатых брюках.