Он подтолкнул меня рукой, но я не сдвинулся с места. Ноги словно приклеились к земле.
Я окинул взглядом оживленную городскую улицу. Ветер завывал между цементных зданий, которые возвышались над нами: холодные, ровные и серые. Я попытался представить, как захожу в Департамент и передаю ребенка какому-то незнакомцу. Это было бы так просто. Она уже несла на себе тяжелый груз прожитых лет, и все, что мне нужно было сделать, это отдать ее и уйти.
Но Оливия прильнула к моим рукам, ко мне.
– Я не могу.
Улыбка на лице друга стала жесткой, а затем и вовсе исчезла.
– Господи, Сойер.
– Молли доверила ее мне, Джекс. Оливия моя.
Он стоял, уставившись на меня. Потом покачал головой и развернулся на углу улицы, раскинув руки.
– Я знал это! Дайте мне приз, друзья, я, черт побери, знал это!
Остановившись, он повернулся лицом ко мне.
– Я знал это шесть дней назад. После вечеринки. Все ушли, а ты сидел на диване среди пивных банок и пластиковых стаканов и кормил ее из бутылочки, будто в этом мире больше никого нет. Так что ты собираешься делать? Воспитывать ее? Ты собираешься вырастить ребенка, Сойер?
– Я не знаю, что делаю, Джексон, – ответил я. – Но это кажется неправильным. Находиться здесь чертовски неправильно.
Джексон сжал губы.
– Ты оставишь ее? Как? На какие деньги?
– Моя стипендия…
– Ее хватает только на оплату учебы и аренды за квартиру, – закончил за меня Джексон. – Ее недостаточно для заботы о ребенке. А это дерьмо стоит дорого.
– Я разберусь с этим. Найду работу.
– Ты собираешься испоганить свою жизнь. Ради чего?
– Ради чего? Ради нее, – огрызнулся я, указав на ребенка.
– Она не…