Сгорая дотла

Кори

Я вел машину и краем глаза наблюдал за Алекс. Ее взгляд и эта улыбка… это было почти… соблазнительно.

Я быстро отогнал эту мысль, чтобы не попасть в аварию, и попытался сосредоточиться на дороге. Но воздух между нами теперь был наэлектризован, словно вот-вот ударит молния. Волосы у меня на руках встали дыбом.

«Эта чертова песня не помогает».

Мне всегда нравилась песня Take Me to Church, но теперь эти слова проникали мне под кожу.

Я посмотрел на Алекс, которая свернулась калачиком, отвернувшись от меня, и с закрытыми глазами слушала песню с таким выражением лица, от которого у меня перехватило дыхание. Хозьер пел о нежном грехе своем и своей возлюбленной, а я думал о банке. О тех драгоценных минутах, когда Алекс была моей.

«Это был грех, – подумал я, – но отнюдь не нежный. И проведи я с ней еще десять минут, я бы снова согрешил».

Когда мы въехали на подъездную дорожку к коттеджу, Алекс заерзала на сиденье еще до того, как я заглушил двигатель грузовика.

– Сейчас только десять часов, – сказала она. – Не знаю, как ты, но я совсем не устала.

Тысячи потайных смыслов этих слов вспыхнули в моем воображении.

– Может, включим гидромассажную ванну? – продолжала она. – Ты ведь починил ее?

– Эм, да, – вымолвил я, и в моей голове завыла сирена. – Она готова к использованию.

Алекс улыбнулась своей чувственной улыбкой, от которой перехватывало дыхание.

– Хорошо, – сказала она. – Пойдем.

Я включил форсунки, пока Алекс пошла переодеваться в купальный костюм. Ради своего же блага я молился, чтобы он у нее был слитный. Или чтобы это была паранджа.

Затем я с отвисшей челюстью в смятении наблюдал, как она появилась в черном бикини с двумя тоненькими завязочками на бедрах. Ее грудь была прикрыта всего лишь тонкой черной тканью в форме треугольничков. Она несла под мышкой два полотенца и две бутылки пива.

– Работает?

Она протянула мне пиво, проигнорировав или не заметив мое совершенно идиотское выражение низменной похоти на лице. Она проверила воду, из которой струился пар.