Сахар и золото

Черный принц

Глава 23

Николай

Я ненавидел Сент-Луис.

Стоило въехать на его окраину почти две недели назад, и ко мне потянулся шум города. Натиск лишь усилился, когда я оказался в жилых кварталах. Жизни других людей захлестнули восприятие, но если обычно они наполняли эмоциями, то сейчас высасывали из меня всю энергию, вытесняя мою собственную.

Чем дальше я находился от Фионы, тем сильнее это меня разрушало. Покой, который она подарила мне, испарялся с каждой милей. Надежда, что она когда-нибудь со мной заговорит, тоже постепенно гасла. Мне следовало скорее возвращаться. Уже казалось, что приезд в Сент-Луис стал ошибкой, но, черт возьми, как иначе я мог поступить? Я разрывался от чувства долга перед единственными людьми, которые остались в моей жизни.

«Мать не смотрела на тебя восемь лет. Фиона ненавидит. Никого у тебя не осталось».

Именно эти мысли крутились в моей голове все двенадцать дней, пока я просыпался по утрам в мотеле, расположенном поблизости от дома престарелых. На тринадцатый я встал, принял душ, оделся и сказал себе, что надо держаться. Любовь и надежда. Любовь и чертова надежда.

А потом я на мотоцикле проехал сквозь туманную желтую дымку к дому престарелых «Всегда солнечно» и припарковался на стоянке. Еще до того, как снял шлем, я ощутил напряжение в воздухе.

Сегодняшнее посещение отличалось от предыдущих двенадцати.

Я подошел к стойке регистрации, и Дорис Уокер, одна из помощниц, поприветствовала меня жалостливой улыбкой.

– Мистер Янг, как вы сегодня?

«Сегодня умрет моя мать», – подумал я, но вслух ответил:

– Нормально.

Она протянула мне бейджик посетителя.

– Уверена, что в эти дни вы помогаете матери.

Я же считал, что все эти дни моя мать была не в себе и вообще понятия не имела о моем присутствии. Я кивнул, позволил женщине думать, будто ее слова помогают.

Далее поднялся по лестнице на второй этаж, легонько постучал в комнату двести девятнадцать и открыл дверь. Медбрат по имени Карл уже находился здесь. Моя сильно исхудавшая мать с желтоватого оттенка кожей лежала на кровати, ее каштановые с проседью волосы разметались по подушке.

– Доброе утро, мистер Янг, – поздоровался Карл, скрывая насмешку за вежливой профессиональной улыбкой.

Я ему не нравился. Карл присутствовал во время моих прошлых визитов, когда мать впадала в панический бред, запертая в ловушке прошлого и в реальности. Карл считал, что мне не следует приходить.