Тридцать первая жена, или Любовь в запасе

22
18
20
22
24
26
28
30

– Нет… – Я хотела сказать, что сама к ней зайду, но вовремя сообразила, что принцессе не по статусу бегать к компаньонке. – Хотя да, пригласи!

Вот в такие моменты иногда жалеешь о том времени, когда мы с Моржеттой жили одни. Со слугами легче и проще, но они все видят и заставляют помнить о том, как положено вести себя принцессе. Узнай они, в каком я виде бегала здесь раньше, точно начали бы шептаться, что у принцессы не в порядке с головой. Но мне не хватает утраченной свободы, и я собираюсь ее вернуть.

– Ваше высочество. – Моржетта присела в реверансе, стоило мне выйти из ванной.

Сколько раз я просила ее не делать этого, но она упорно твердила, что иначе не может. Нельзя даже перед слугами забывать о правилах этикета – видя неуважение, и они уважать перестанут.

«Может, и Владыка, видя мое неуважительное отношение к нему, исключит меня из круга своего общения, как паршивую овцу? – мысленно понадеялась я. Ведь воспитывать меня поздно, а его книжечка с манерами помогла как мертвому припарка. – Хотя я и так паршивая в его стаде – тридцать первая, ненужная».

– Проходите, Моржетта. Как добрались? В приюте все в порядке?

– Все хорошо, ваше высочество. Я дождалась, когда детям раздадут новые вещи и они лягут спать в новые постели, и только тогда уехала. Вы бы видели, сколько радости было и как они превозносили вашу доброту!

– Вы голодны?

– Нет, я поужинала в приюте.

– Хорошо. Присаживайтесь.

Указав ей на кресло, села сама напротив.

– Можете быть свободны, – отпустила я служанку, застывшую у двери в ожидании распоряжений. – Мора, для тебя есть важное поручение, – сказала я, когда мы остались одни, переходя на «ты» для большей доверительности.

– Что нужно сделать? – с готовностью подалась ко мне компаньонка. Было видно, что за сегодня она устала, но глаза ее горели. После нашего прозябания кипучая деятельность пошла ей на пользу.

Но это дело не касалось приюта.

– Мора, я хочу, чтобы завтра ты купила для меня красный плащ!

– Что?! – ахнула она, а потом расплылась в счастливой улыбке. – Владыка разрешил вам участие в испытании на истинность? Он для этого хотел вас видеть?

– Нет, мы говорили о другом.

Ее улыбка угасла, а на лице была явная растерянность.

– Тогда зачем? Я не понимаю!

И тут в ее глазах появилась догадка.