Севастополист

– Они не захватят, – уверенно ответила Фе.

– И как же завершится битва? Она ведь не может закончиться ничем.

– Именно что может. Она только так и заканчивается: подерутся да разойдутся. Притязанцы и герои не могут существовать друг без друга, как в принципе никто не может существовать здесь без остальных. В этом основа Башни. Ее мир так устроен: то, что в нем кажется враждой, на самом деле и есть истинная гармония.

– А в Севастополе тоже так? – почему-то спросил я.

Фе посмотрела на меня удивленно:

– Разве в Севастополе есть вражда?

– Ты понимаешь, о чем я спрашиваю, Фе. Означает ли это, что в городе нет гармонии? Ведь всю свою жизнь я считал, что наш мир гармоничен…

Я не договорил, потому что мое внимание привлекла дверь. Мы прошли мимо стольких дверей, что я, казалось, потерял им счет. Но эта новая дверь выглядела совсем иначе. Она была сделана то ли из пластика, то ли из стекла. Материал выглядел полупрозрачным и тонким, но при этом казался прочным. Над дверью я заметил светильник в виде зеленого креста.

Но не успел придумать хотя бы одну догадку, куда могла вести дверь и почему она отличалась от остальных, как почувствовал сильный толчок в бок. Я пошатнулся, навалился на дверь, и она тут же открылась. Тут же зажегся свет, и я понял, что нахожусь в крохотной комнатке, а Фе поспешно закрывает дверь. Все это произошло так стремительно, что я потерял дар речи: только что мы шли по коридору и неспешно разговаривали, и тут такое! Но что бы ни случилось на самом деле, я довольно быстро осознал главное: мне снова угрожала опасность.

И пока я не успел опомниться, Фе приложила палец к губам и прошипела:

– Ныряй под кровать! Быстро!

Энергосбережение

Как изменилась Феодосия! Какая она стала резкая, жесткая. Она принимала решения быстро, стремительно, молниеносно – пока я пытался сообразить, что же вообще происходит. Можно было гадать, почему с нею произошли перемены, где, как они произошли? Но изменившаяся Фе мне определенно нравилась не меньше, а то и больше, чем прежняя.

Комнатка, в которой мы оказались, была настолько маленькой, что посчитать ее пригодной для жилья и не пришло бы в голову. Скорее она походила на техническое помещение. Здесь был все тот же низкий потолок, сразу же рядом с дверью стояла кровать, возле нее – маленький столик со стулом. Напротив кровати находилась пластиковая стена, которая немного вибрировала и чуть подсвечивалась белым – она была единственным источником света в помещении.

Чуть позже я спрошу у Феодосии:

– Неужели это село? Здесь живут люди?

– Не живут, конечно, – ответит Фе. – Скажем так, переживают. Это комнатки для тех, кто специально прибывает к Серверу с третьего уровня.

– И кто эти странные люди?

– Поломники, – ответит Фе. – Те, у кого что-то поломалось. Что-то в душе или в том, что он ею считает. Или в голове. У кого-то ломаются планы, у кого-то мечты. Но чаще всего ломаются целые жизни. И в этом случае поломникам больше некуда направляться – только сюда. Они приходят к Серверу, потому что им нужна вера. Уединяются и предаются тихим снам.

Тогда мне показалось странным, что такая возможность дается только жителям третьего уровня, но я не стал вдаваться в подробности. А Фе лишь посчитала нужным уточнить, что все остальные жители Башни отнюдь не обделены возможностями Сервера, и напомнила, что по всем уровням отсюда тянутся кабели и провода. Просто третий уровень ближе остальных к Серверу, только-то и всего.