Севастополист

– Да, – ответил мой спутник. – В самом грубом смысле это просто отверстие, куда можно просунуть голову. Но, как ты видишь, тут даже есть кое-какие удобства.

– А что же с самим маяком, который стоит в городе?

– Он пуст, – пояснил Кучерявый. – Никто там не сидит, никто туда не ходит – там только установлен механизм, который отвечает за виртуальную интеграцию капсулы в соответствующее место самого сооружения. Иными словами, заходя внутрь капсулы, мы как будто переносимся туда. И нас действительно можно увидеть из города, если хорошо присмотреться!

– А зайти? – спросил я. – Заглянуть к нам в гости можно?

– Можно, – улыбнулся Кучерявый. – Но до этого никто не додумается. Вокруг маяка стоит хорошая защита, и сначала нужно разобраться с ней – это тебе не просто пролезть через дырку забора. Которой, разумеется, в нем нет. Если кому и способна прийти в голову подобная идея, то он отправится в Башню прежде, чем она к нему придет.

– Так, значит, и мы можем… – начал я, и сердце учащенно забилось: в нем вспыхнуло пламя надежды, но Крым тут же прикончил его:

– Можно только зайти в капсулу. А выйти из капсулы – только туда, откуда в нее пришел. Ничего не поделаешь, – он развел руками. – Так это работает.

– А почему вы видите город таким? – спросил я упавшим голосом. – Ведь он светлый, красивый!

– Это для удобства. Мы делаем некоторое допущение, понимая, что на самом деле город, разумеется, не такой. Но с точки зрения Башни – опять же, если выразиться условно – это так; цвета будто бы меняются на противоположные. Потому что, когда в человеке что-то горит, это выигрышнее смотрится на сером фоне. Но поверь мне, уж я-то знаю: серый – самый благородный цвет. И счастливы в первую очередь те, в ком нет никаких огней.

– А что же мы, избранные? – спросил я, услышав в собственном голосе отчаяние.

– Мы выбираем вас не для счастья, – спокойно ответил Крым. – Вернее, не для вашего счастья. А для счастья города.

– Но город и так счастлив! – возразил я.

– Потому что работаю я и моя команда.

– Нет никакой твоей команды, – фыркнул я. – Где она вся? Покажи мне хотя бы кого-то!

– Все на заданиях. Здесь-то им что делать? На небесном уровне работа несложная – встречай избранных да объясняй им, что и к чему. Хотя в случае с тобой…

Но я уже не слушал Крыма, а зачарованно глядел в экран.

– Я вижу человека с красным огоньком! Вон, ждет троллейбуса. А вот еще, через две улицы. А с желтым, с желтым вообще полно! Смотри, в соседних дворах! Это что же, все севастополисты?

Кучерявый рассмеялся – но тихо, почти беззвучно.

– Желтый огонек – это не редкость. Особого интереса к ним нет, часто это даже не избранные. Так, что-то теплится в человеке, может, смотрит на небо меньше обычного да дольше спит и купается. Кустиком, может, кто балуется. Хотя эти – уже краснее. Из тех, кто с красным, уже больше избранных – все они идут в Башню. Как правило, Потребление, ну максимум – Притязание. Но, конечно, они не севастополисты.

– Как вы это определяете? – выдохнул я, не отрываясь от экрана.