Как ты умрешь

— Я стара, детектив, но из ума пока не выжила, — резким голосом возразила она. — Пит Стоукс прожил здесь со своей семьей почти пятнадцать лет. Набросок мне о нем не напоминает. Набросок — это он. Во всяком случае, каким он был тридцать лет назад. — Она снова открыла папку с портретом убийцы в брюнетистом парике с боковым пробором и накладными усищами. — Это Пит Стоукс. Но человек он был хороший. Я убеждена, что ничего плохого он сделать не мог.

— Хорошо, — снизошел Джейкоб. — Сколько ему было лет, когда он здесь жил?

— Думаю, около пятидесяти, — ответила старушка, откидываясь на спинку кресла-качалки. — Всегда был такой вежливый… И действительно жил в той самой квартире на третьем этаже, так что все правильно.

— В какой квартире? — уточнил Джейкоб.

— Пятнадцатой. Та самая, куда вчера вломились копы. — Она посмотрела на гостей, и ее личико сморщилось в улыбке, обнажающей голые десны. — Что? Думали, я не поняла? При всем том шуме, который ваши понаделали?

Джейкоб с Бернардом переглянулись. Бернард поднял брови — мол, тупик: бабка говорит о знакомом, которому сейчас лет семьдесят пять, а то и все восемьдесят.

Джейкоб повернулся к старухе; в голове у него вдруг зашумело.

— Что за семья? — спросил он.

— Что значит «что»?

— Вы сказали, что он жил здесь со своей семьей. У него была жена?

— А как же. И жена, и сын. Мы с Мэгги, его женой, часто обменивались рецептами. Уж она мою выпечку оценивала по достоинству, — сокрушенно вздохнула старушка, глядя на недоеденные ломтики штруделя.

— Сколько лет было сыну, когда они уехали? — подавшись вперед, спросил Бернард. Он начинал включаться.

— Точно не знаю. Он уже, кажется, начал ходить в колледж, — неторопливо вспоминала она. — Когда уезжали, ему было лет… двадцать, двадцать с небольшим.

— Как его звали? — спросил Джейкоб, вцепившись в край тарелки.

— Э-э… Джован. Джован Стоукс. Милый такой мальчик…

Глава 25

Митчелл сильно припозднился и в отдел вошел в самый разгар совещания. Был уже почти полдень. Голову ломило от похмелья и усталости после бессонной ночи, проведенной в одиноком бухалове. По пьяни он чуть не написал Полин, но все-таки сумел воздержаться — пожалуй, самое крупное его достижение за последнее время.

Когда Лонни вошел, на него все обернулись, хотя Ханна быстро отвела взгляд с презрением на лице. Даже без их предыдущего обмена репликами Митчелл знал, что заслужил эту неприязнь. На нем была та же одежда, что и накануне; он был небрит, и, судя по привкусу во рту, от него разило. Непонятно, зачем вообще приперся на работу. Стоявший возле белой доски Джейкоб, посмотрев на него, поднял бровь. Свободных стульев не было. Стул Митчелла занимал капитан Бейли; пришлось прислониться к стене.

После паузы Джейкоб продолжил:

— Как я уже говорил, по словам той женщины, двадцать пять лет назад в квартире номер пятнадцать проживал некто Пит Стоукс со своей семьей. Его сына звали Джован Стоукс, и мы почти уверены, что это и есть наш «герой».