Танесса кивнула. Говорить о Джоване Стоуксе ей не хотелось.
— Ты спрашивала о том парне в лифте… — Митчелл осекся.
— Что с ним? — спросила Танесса, хотя уже знала ответ.
— Умер. Вчера. Спасти не смогли.
Танесса уставилась в пол.
— Эта профессия, Танесса… Она очень сильно аукается, ты ведь понимаешь?
— Я знаю, — резко ответила она.
И она это действительно, черт возьми, знала. В последнее время ею был пройден такой интенсивный курс, что куда уж знать лучше…
— Но, как бы то ни было… ты в ней реально хороша, — сказал Митчелл.
Танесса удивленно подняла глаза, встретив его пристальный взгляд. Брат не улыбался, его лицо было абсолютно серьезным.
— Правда?
Он кивнул.
— Боюсь, что так.
Танесса подалась вперед и порывисто его обняла.
— Спасибо, — шепнула она.
Зои терпеливо дожидалась на одном из двух стульев в голой комнате. Перед ней стоял белый стол, а дальше еще один стул. Комнату освещала яркая лампочка без абажура. Грязно-серые стены. Все вокруг отдавало безнадежностью и скукой, чего, собственно, и следовало ожидать в массачусетском исправительном учреждении.
Наконец охранник завел его внутрь и усадил перед ней. Он был одет в серую робу, одинаковую для всех заключенных. Небритый, глаза красные. Приятно глазу: тюремная жизнь для него, похоже, была не сахар.
— Это ты, — сказал Джован Стоукс.
— Я, — Зои кивнула.
— Чего ты хочешь?