Поцелуй шелки

– Ты выглядишь так, будто собираешься на войну.

– Так и есть, – говорю я. Потому что сегодня вечером битва состоится не только между Эмметом и Гастингсом.

Но и между мной и Дорианом.

Между жизнью и смертью.

Между добром и злом.

Между моей головой и моим сердцем.

Так что это платье, возможно, лучшее оружие, что у меня есть.

Глава XXX

Незадолго до полуночи я направляюсь к арене «Изумрудная комета». Я плотнее закутываюсь в пальто – длинное, цвета сливы, с отделкой из соболиного меха – и пытаюсь не думать о возмутительно легком платье, которое спрятано под ним. Увидев в зеркале, как мерцающий шелк облегает каждый изгиб моего тела, я несколько раз порывалась переодеться. Существует большая вероятность, что Дориан будет оскорблен моим нарядом, что идет вразрез с моими намерениями. Тем не менее есть более важные вещи, о которых следует подумать. В первую очередь, придет ли Дориан вообще. Пока я иду от Лебединой улицы к улице Галлея, его нигде не видно. Хотя я снова и снова выглядывала из окна, прежде чем покинуть церковь, я не заметила, чтобы он вышел раньше меня. В любом случае он мог уйти гораздо раньше или сразу следом за мной. И все же я не могу избавиться от страха, что он не придет. Что он блефовал, когда сказал, что согласен на эту встречу.

Хотя зачем ему блефовать? Пытайся он подставить меня, просто отправил бы домой во время Церемонии благословения несколько часов назад.

Чего Дориан не сделал.

Я все еще участвую в конкурсе.

Воспоминание о сегодняшней церемонии заставляет мои плечи стать такими же напряженными, какими они были во время нее. Я не только волновалась, что нахожусь на волосок от исключения, но и когда отец Виктор обратился к аудитории с обзором того, что произошло вне поля зрения общественности – в основном, с обычными краткими сведениями о свиданиях Дориана, – я в ужасе ожидала того, что Глинт МакКриди или какой-нибудь другой репортер прервут священника, чтобы сообщить, что нас с Дорианом заметили в клубе «Скорпиус».

К счастью, ничего подобного не произошло, а Виктор проанализировал мое взаимодействие с Дорианом простым: «Им понравилась очень короткая беседа об атлетическом спорте».

Я усмехаюсь, вспоминая легкую ухмылку, которую заметила на лице Дориана после того, как отец Виктор произнес это. «Очень короткая беседа об атлетическом спорте». Это, безусловно, был самый скучный отчет Виктора о сегодняшних свиданиях. Например, с Брайони Дориан обсуждал свои самые странные сны, с Гретой – лучшие театральные постановки, а Джози играла для него на пианино. С другой стороны, свидание с Ванессой превратилось в часовое чтение Священного Писания. Однако Виктор представил это как самую очаровательную вещь в мире. Полагаю, любой священник так бы и подумал.

Но что думает Дориан?

Нравится ли Ванесса ему так же сильно, как и церкви?

Я выбрасываю этот вопрос из головы. Какая разница, что он думает? Важно то, что я все еще участвую в конкурсе и могу выполнить свою миссию. Важно то, что сегодня вечером домой отправили Джози, а не меня. Очевидно, она и ее прелестная игра на пианино мало кому понравились, потому что именно она получила белую маргаритку, в то время как остальным достались желтые. Однако, по словам Подаксиса, она вернулась домой не с пустыми руками. Ходят слухи, что перед отъездом она получила предложение от брата Кристофера и ответила согласием.

Полагаю, для нее все сложилось хорошо. Я помню, как в ту первую ночь, когда все конкурсантки оказались в моей комнате, она сказала, что готова выйти замуж за кого угодно. Оказывается, ее кто угодно – Кристофер. Он не казался таким уж плохим, когда сидел рядом со мной за ужином.

Когда я приближаюсь к арене, тротуар заполнен выстроившимися в очередь под шатром посетителями. Здесь собрались самые разные гости, от людей, что нарядились в цилиндры и вечерние платья, до фейри с заостренными ушами и яркими костюмами. Не все одеты с иголочки. Я замечаю множество посетителей, чьи наряды едва ли лучше уличных оборванцев. При дальнейшем осмотре я понимаю, что здесь присутствуют даже несколько неблагих фейри, в том числе группа голубых огоньков, четыре фиолетовых пикси и пука[5]. Последний нетерпеливо топает копытами всякий раз, когда очередь перестает двигаться. Я удивлена увидеть здесь фейри. Хотя я мало что знаю о боксе, мне всегда казалось, что это в первую очередь человеческий вид спорта. Очевидно, моему виду нравится наблюдать, как люди избивают друг друга.