Репортер наклоняется вперед, держа ручку наготове.
– Поскольку речь идет о членах религиозного братства, я ожидал, что обязательным станет обет безбрачия. Разве братья Святого Лазаро отказались от подобных традиций?
Розовый румянец ползет по шее отца Виктора, но в остальном он остается невозмутимым.
– Мы действительно соблюдаем подобные клятвы, мистер МакКриди. Тем не менее наша церковь процветает за счет своих прихожан, поэтому мы пытаемся сделать все возможное, чтобы увеличить их число. По этой причине в нашей церкви есть то, что мы называем орденами. Когда брат вступает в орден, он больше не обязан проводить свою жизнь исключительно в церкви. В глазах общественности он становится лицом трех главных принципов Святого Лазаро: истины, служения и силы. Он может жениться, жить вне церкви и даже найти работу, которая позволит ему представлять свой орден.
– Связана ли разница в ваших нарядах с этими самыми орденами? – спрашивает Глинт.
– Да, – отвечает Виктор. Он указывает на Дориана, а затем на Кристофера. – Эти молодые люди вступили в орден, брат Дориан принадлежит к ордену силы, а брат Кристофер – к ордену служения. По их курткам можно понять, что они были выбраны, поскольку остальные из нас носят мантии. У брата Кристофера своя квартира в центре города, а на работе он готовит еду для бедных. – После этого Виктор кивает в сторону Биллиуса. – Брат Биллиус тоже намерен вступить в орден, как только найдет невесту. На данный момент он исповедуется здесь, в церкви, чтобы подготовить себя к вступлению в орден истины. Как вы видите, некоторые братья становятся членами ордена до вступления в брак, в то время как другие ждут, пока у них появится для этого причина.
– Ах, – отзывается Глинт, делая пометки в своем блокноте. – Большое вам спасибо за столь подробное объяснение. А чем, позвольте спросить, занимается брат Дориан? Каковы обязанности брата из ордена силы? – Взгляд репортера перемещается с Дориана на Виктора, хотя ни один из них не отвечает сразу.
Выражение лица Виктора выдает легкий дискомфорт от подобного вопроса, но его тон остается сердечным, когда он наконец говорит:
– В наши дни орден силы стал менее многочисленным. Когда-то он представлял частные военные силы церкви. Но после войны, а затем и восстаний… Что ж, мы больше не обучаем братьев сражаться. К тому же нам не разрешено носить с собой оружие. Все это к лучшему, – последнюю фразу священник добавляет довольно поспешно.
Глинт косится на отца Виктора.
– Тогда что именно делает брат Дориан? Как он демонстрирует свой орден в глазах общественности?
Виктор улыбается, но его улыбка больше похожа на гримасу.
– Нам еще предстоит решить, как именно брат Дориан будет поддерживать орден силы. Видите ли, он все еще живет в церкви.
Глинт открывает рот, чтобы задать еще один вопрос, но Дориан прерывает его резким тоном:
– Существуют способы продемонстрировать силу и без применения оружия. Сила духа, например. Сила сердца. Сила характера. Даже сила тела может быть достигнута без какого-либо насилия. Я восхищаюсь силой как качеством, поэтому и выбрал этот орден.
Глядя на макушку этого юноши, я борюсь с желанием прищуриться. Дориан подобрал довольно красивые слова, но я не могу не думать о его отце. Астерн Арико принадлежал к ордену силы и, судя по всему, тоже восхищался этим качеством. Он восхищался им до такой степени, что основал нелегальный бойцовский клуб с фейри. Это настоящая причина, почему Дориан выбрал именно этот орден? Он хотел быть похожим на своего отца? Нимуэ, конечно же, в первую очередь, предположила бы именно это.
Кстати говоря, я удивлена, что никто не упоминает о наследстве Дориана. Никто даже не спрашивает об этом. Тогда мне приходит в голову, что я, возможно, единственная участница, которая знает правду о его прошлом, о том, что он использует религиозное убежище, чтобы остаться на острове. Все остальные, включая репортера, похоже, предполагают, что Дориан уже давно в братстве. С другой стороны, когда я впервые увидела фотографию Дориана на вывеске возле церкви, то предположила то же самое.
– Спасибо за объяснение, брат Дориан, – говорит Глинт. – А теперь мне хотелось бы узнать, правда ли то, что вы недавно потерпели кораблекрушение?
От этого вопроса у меня перехватывает дыхание. Возможно, в конце концов, репортер не так уж и не осведомлен. Дориан застывает на месте. Я наблюдаю, как он осторожно кладет вилку и вытирает губы салфеткой.
– Почему вы спрашиваете об этом? – говорит он.
ebooksa