— Чего? — презрительно щурится он.
— Говорит, надо от Цвета к нему уходить. Вот, никак не пойму, что бы это значило.
— Вот же тупой баран, — зло цедит Киргиз. — Дёргают его за язык.
— Ещё говорит, что с тобой все вопросы уладит. Ну, то есть, наши с тобой дела.
— У меня с тобой никаких дел нет. Ты бабки принёс?
— Нет, — качаю я головой. — Надо ещё несколько деньков. Не успел собрать.
— Сука, Бро, счётчик включу, будешь всю жизнь на меня горбатиться. В прямом смысле, как раб. Даю тебе два дня, потом разговор другой будет. Если будет, конечно.
Он идёт в зал, задев меня плечом и зло хлопает дверью. Везти меня домой никто не собирается, и я иду пешком, благо, здесь по прямой недалеко, минут двенадцать быстрым шагом.
Я останавливаюсь у ближайшего телефон-автомата и набираю номер Цвету. Трубку снимает он сам. Я подробно рассказываю о состоявшемся разговоре.
— Не кипишуй, — говорит он. — Прорвёмся. Пока всё ожидаемо. Надо просто получше подготовиться. Как ты и сказал
— Ну, скажу прямо, он меня удивил, конечно. Торопится больно, тебе не кажется?
— Парашютист немного туповат, сам видишь. Спит и видит себя паханом всех паханов. Вот и сейчас шкуру неубитого медведя делит. Ладно, ты всё правильно ему сказал.
— Значит, будем делать, как я предложил?
— Посмотрим, — отвечает Цвет. — Сегодня ещё с кентом одним переговорю и решу.
Утром, как только я прихожу на фабрику, меня вызывают к директору на производственное совещание. Помимо него, в кабинете оказывается полный, немного рыхлый человек. Это, похоже, и есть зам по сбыту.
Ему лет сорок, физиономия выглядит самодовольной, губы и глаза едва сдерживают улыбку. Чуть рыжеватые волосы слегка вьются и выглядят непослушными.
Вместе с директором они составляют парочку крайне непохожих друг на друга людей. Один из них твёрдый и монолитный, как скала, а другой мягкий и аморфный, как холодец. Впрочем, это лишь внешность, что там у них внутри, будет ясно несколько позже.
— Это Дмитрий Аркадьевич Спицин, а это Егор Андреевич Брагин, — представляет нас директор.
— Очень приятно.
— Взаимно…