Попытался:
– Я бы не списывал альтернативу мягкого подхода к «объекту», допуская контакт. А еще лучше использовать ресурс агента Октавия как приманку-подмену… и далее по стандартной схеме: компрометирующие фото и метод вербовки в лоб?
– Игра в романтику… – сомнительно кривился Уолтерс, – «объект» сам как приманка. Слишком свободно и доступно перемещается. Не находите? Наблюдение установило лишь два уровня контроля «наружки» КГБ, не так ли?
– Так.
– Мы сможем их обойти?
– Да.
Понимая все сопутствующие, а особенно последующие осложнения отношений с русскими, Гербер все еще надеялся, что комиссии во главе с Уолтерсом удастся перейти к конструктивной стадии политического диалога. А в Вашингтоне сочтут параллельную силовую операцию излишней.
В Вашингтоне так не считали: «…некоторые наши действия и решения теперь видятся невозможными, иные маловероятными, третьи остаются неизбежными. Невзирая на их уязвимость».
Да и советская сторона оставалась в прежней выжидательной риторике.
«…И если снова говорить о сухих фактах (наряду с тонкими интеллектуальными интерпретациями), игра с американской разведкой местами в чем-то будет похожа на шахматную комбинаторику – где нам всего-то и надо правильно расставить известные фигуры, либо произвести перестановку их с места на место. Выстраивая на условно-клетчатом политическом поле ложные, полуложные модели, перемежая их для достоверности картины истинными».
В таком ключе… принять очередное, практически традиционное вступление, придающее совещательной диалектике любого заседания в кремлевском кругу ту выразительную академичность, что так начинала нравиться Терентьеву, что вызывала у членов группы похожую и индивидуальную реакцию – и было любопытно за ней наблюдать, особо отметив, пожалуй, главных завсегдатаев: неизменное одобрение Андропова, вообще, наверное, любившего интеллектуализацию во всем, и сосредоточенное внимание у Крючкова и Устинова, сопряженное у последнего с нетерпеливым «давайте-давайте – ближе к делу, к конкретике».
…И слушать дальше выдержки из отчета Корниенко – заместителя министра иностранных дел, который курировал советско-американские отношения, которого здесь не было… не дорос допуском (вот так).
А зачитывал их сам Громыко, Андрей Андреевич, министр – сухим, спокойным голосом, выдержанным (выдержки же):
– Сейчас в западных средствах массовой информации против СССР ведется обычная умеренная риторическая критика. Официальный Вашингтон по теме «крейсера-пирата» ушел в зону молчания. А вот новый чиновник по особым поручениям, прибывший из Вашингтона, вероятно из Лэнгли, и явно под определенную миссию, усиленно налаживает почву для сотрудничества.
– Что им надо?
– Информация, – Громыко даже не пожал плечами, хотя по тону…
– Еще бы, – фыркнул Устинов, – политическая? …военная? …о будущем?
– По большей части. Процитирую: «…руководство США самым должным образом оценило решение вашего правительства не предавать это дело международной огласке. Мы ни в коей мере не посягаем на ваши военные тайны, но надеемся на сотрудничество. Техногенная составляющая нашего интереса выражена сферой прогнозов и тенденций развития».
Андрей Андреевич все же пожал плечами:
ebooksa