– Это лишнее, – будто брезгливо бросил генсек, – категорически. Лишнего наговорили.
– Да, – Терентьев почти виновато развел руками, – я, наверное, забегаю вперед. Просто у меня в память въелось – не отнять, когда все у нас там «закурилось перестроечно», начиная с восемьдесят восьмого и дальше, так сказать, по шкале времени, раскручивая маховик вплоть до…
– У нас с вами разные шкалы времени. Теперь будут. Надеюсь, – раздельно, с желчью произнес Андропов. И ворчливо передразнив: «закурилось», словно только сейчас вспомнив, завозился справа от себя. Извлек из какого-то внутреннего салонного ящичка пачку сигарет, сунув ее в портфель, что покоился подле на сиденье.
«Мальборо», – зацепил голодным глазом каперанг.
– Это Леониду Ильичу. Входная взятка, – заметив этот взгляд, пояснил Юрий Владимирович, лишь на мгновение скривив подобие живой улыбки, мол, шутка про взятку.
«Ох, и гнетет его бремя власти, – мелькнуло у Терентьева, – иль все же бремя знаний? Близкой смерти тщет? Он вот еще сегодня что-то значит, завтра – нет. Пф-ф! Откуда это у меня выскочило почти что пушкинское?[86] Зараза, а курить-то охота!»
Точно уловив эти терзания курильщика, Андропов опять полез в свой загашник, достав еще пачку:
– Держите. Только не сейчас. И забывайте вы свои жаргонные словечки.
Отмахнувшись на «спасибо», он какое-то время молчал, затем, будто с усилием, вернулся к разговору по существу:
– И все же Федорчук заявляет: «Переформация Украины на губернии пройдет без особых эксцессов», ситуацию он там знает не понаслышке. А вот что с Прибалтикой и с нашими южными окраинами?
– С Прибалтикой я опущу, не в теме. Просто даже не представляю, как и что из этого получится. Сепаратистские настроения в этих республиках всегда будут оставаться латентной угрозой для целостности и стабильности СССР. Но одно могу сказать, по своим личным впечатлениям – они боятся. Боятся русских еще со сталинских времен.
– Интересно, и на чем эти ваши личные впечатления строятся?
– Я бывал в Нарве и Риге подростком, примерно в это время, в восемьдесят первом. Турпоездка. У них там, конечно, чистота, порядок, все чинно – Европа, а мы оболтусами напрямки через дорогу не по «пешеходному». Местные сразу просекли – русские варвары, но слова поперек не сказали.
Вообще отчуждение местных запомнилось очень остро – я глазами наивными хлопаю, продавщица в магазине сдачу дает, а сама на русскую речь краснеет, уж точно не от девичьей скромности… от злости, наверное.
Вот. Но далее.
Южные республики. Их, конечно, надо делить на азиатские и кавказские. Я, честно говоря, не особо вникал в тонкости и подробности их взаимодействия с федеральной властью на данный период. Служба проходила в других краях. Азиатских баев как всегда проще купить.
– Что-о-о?! – наконец невозмутимость генерального была пробита.
– Образно, – поспешил поправиться каперанг, – вы же просили сторонний взгляд на вещи. Я имел в виду метафорически «купить». Реалии южных республик: своеобразная и зачастую номинальная советская власть… кланы, тейпы… кумовство, коррупция, отталкивающаяся прежде всего от местной номенклатуры. Власть практически и абсолютно завязана на первого секретаря, как правило, в завязке с прокурором и начальником МВД. Дотянув нечистые лапки и до местных органов госбезопасности.
– Дикие вещи.
– Так и есть. Азиатский регион – это неисправимый феодализм, – Терентьев покосился на Андропова: «Можно подумать – сам не знает… что я ему тут рассказываю о прописных истинах».
ebooksa