– Разве может тьма наступать, когда начинает цвести сливовые деревья? – задумчиво спросил император, глядя на город. Небесный дворец медленно плыл над южной его частью, там, где находились сливовые, вишневые и яблочные сады.
– Тьма не знает чувства прекрасного, – ответил Элиот. – То, что радует нас и заставляет трепетать души – свет. Тьма уничтожает свет, такова ее природа.
– Как обстоят дела в Пограничье? – задал дежурный ответ император.
– Все так же. Нечисти становится больше. И наших потерь – тоже, – дал дежурный ответ глава тайной службы. – На второй батальон Серебряного полка напала стая волколаков, половина состава убита. Пятеро гвардейцев были укушены. Пришлось ликвидировать их до того, как они начали трансформироваться.
Лицо императора помрачнело, и он крепче сжал перила балкона.
– Мы продолжаем перебрасывать силы вместе с нашими союзниками, но долго скрывать не сможем. По нашим предварительным прогнозам – не более полутора месяцев.
– Мы должны тянуть время. Сначала провести свадьбу и уже потом…
Император устало прикрыл глаза. В последнее время он мало спал. Сон не шел к нему, а тяжелые мысли одолевали, точно демоны.
– Правильно ли мы поступаем, Элиот? – спросил он, глядя на проплывающие внизу сливовые сады. – Правильно ли делаем, доверившись моему отцу и его пророчествам?
– Мы доверяемся не только покойному императору, но и великому Артесу, – почтительно заметил Элиот. – Он послал нам спасение. И мы должны принять это с благодарностью.
– Я должен пожертвовать своим сыном ради этого, – вдруг сжал руку в кулак император, и на лице его промелькнуло отчаяние, которое раньше он тщательно скрывал за каменными масками. – Наследным принцем империи. Я до последнего не верил в пророчество отца. До того, как лично не встретился с тьмой, идущей с севера.
– Вы не только отец своих детей, ваше величество. Вы отец целой империи, – напомнил Элиот. – Вы должны защищать страну. Любыми способами.
– Я старался воспитывать наследного принца в строгости и не привязываться к нему, – вдруг сказал император. – Сначала потому, что ненавидел его мать. Потом – из-за пророчества отца, когда понял, что это действительно правда. Не могу назвать себя хорошим отцом для своих сыновей. Лишь дочь смогла растопить мое сердце. Со временем я понял – идеальный правитель не может быть идеальным отцом.
В голосе императора слышалась горечь – он редко позволял кому бы то ни было знать, что у него на душе на самом деле. Элиот, его старый друг, прозванный Преданным псом империи, был исключением.
– Я бы поспорил с вами. Сына Альвы вы не убили. А обеспечили достойную жизнь, отдав на воспитание своей сестре, – ответил глава тайной службы.
Тогда, много лет назад, когда стало известно, что ведьма родила от императора, он настаивал на том, чтобы забрать жизнь младенца. Говорил, что ничего хорошего из него не выйдет – мальчик родился темным. А каким еще может быть сын ведьмы, которая претворялась, чтобы забеременеть от императора, чтобы принести ребенка в жертву темному богу? Правда вовремя скрылась. Император лично успел спасти новорожденного сына и не дал Альве вонзить в его сердце клинок. Император дал ему имя – Эштан – и велел младшей сестре притвориться, что это она родила ребенка. Ей пришлось пойти на эту сделку. Лишь несколько человек в империи знали, что старшим сыном императора был не Даррел, а Эштан.
Все это время император искал ведьму, но она была неуловима. То пряталась на севере, то появлялась и искала новых отступников, готовых служить темному богу. Даже пыталась организовать переворот, втянув в это младшего брата императора. Она незримо играла с тем, кто был влюблен в нее почти двадцать лет назад.
– Вы все еще вспоминаете об Альме? – вдруг спросил Элиот.
– Я вспоминаю о том, что так и не смог убить ее, – резко ответил император. – Она – напоминание о моей главной ошибке. И главном позоре.
Элиот лишь кивнул. Он помнил те времена, когда император, тогда еще наследный принц, влюбился в одну из придворных дам. Сначала он думал, что это мимолетное увлечение, девчонка действительно была хороша собой. Однако шло время, и император все больше и больше привязывался к ней, а сам будто с ума сходил. Его будто окутала тьма – злость к миру будто прожигала его сердце насквозь и казалось, что для императора существовала лишь Альва. Он был словно одержим ею, хотя женился на Элейне по приказу отца. Уже потом выяснилось, что Альва – отступница, ведьма, которая использовала мощный темный приворот из старинных книг, поэтому никто из придворных магов ничего не заподозрил.