– Не важно. Он больше тебя не потревожит.
– А у меня ты спросил? Может, я хочу, чтобы он меня тревожил?
С жаром высекает Кира и поднимается на цыпочки, чтобы казаться выше. Задевает по касательной – не смертельно, но болезненно.
Помню все ее прошлые слова и поступки. Понимаю, что отстаивает границы из чистого упрямства, а не из желания быть с Павлом. Но все равно реагирую остро.
Подаюсь вперед. Ловлю изящные девичьи ладони. И замираю прежде, чем утонуть в серо-голубых омутах.
– А ты хочешь?
Теряюсь в этой колдовской глади. Выпадаю на какое-то время из реальности. И вскоре стряхиваю наваждение, вслушиваясь в раздающийся на периферии слуха топот босых ног.
– Пахнет бомбезно. Мам, кушать скоро будем? Я проголодался.
– Через пять минут, милый. Мой руки, садись за стол.
Митин звонкий голос разламывает сковавшее нас напряжение. И мы отталкиваемся друг от друга, как одноименно заряженные шарики.
Кира ловко расставляет посуду, раскладывает столовые приборы и поливает овощной салат оливковым маслом и лимонным соком. Я смешиваю ореховый соус для мяса.
Действуем слаженно и больше не возвращаемся к провокационной теме. Ужинаем во внезапно воцарившейся гармонии – так влияет на нас Митя. Он сглаживает грозящие порезать нас с Кирой углы, стирает имеющиеся разногласия.
По крайней мере, Кира больше не спрашивает, о чем мы разговаривали с Пашей. А я не кидаюсь доказывать, что имею право лезть в ее личную жизнь.
– Мам, а можно дядя Никита… папа останется с нами посмотреть мультики?
Робко просит медвежонок, когда количество курицы уменьшается вдвое, а грязная посуда перекочевывает в раковину. Смотрит на Киру, не моргая, и я цепенею вместе с ним.
Вытираю о брючину покрывшиеся потом ладони. Сглатываю ставшую вязкой слюну. И мучительно размышляю.
Разрешит? Откажет? Или даст отсрочку и выпроводит до более подходящего случая?
Секунды, в течение которых молчит Кира, представляются гребанной вечностью. И я уже готовлюсь развернуться и выкатиться из маленькой уютной квартиры, когда слуха касается мягкое.
– Конечно, можно. Никита, пойдем. У меня здесь есть вещи отца, выберешь что-нибудь. Рубашка помнется.
– Спасибо.
ebooksa