– Спасибо, дядь Никит. До свидания.
– Пока, чемпион.
Лебедев прощается с Митей, как со взрослым. Крепко жмет его ладошку своей огромной лапищей и нервно сглатывает. Силится еще что-то сказать, но так ничего из себя не выдавливает. Помогает отнести грязную посуду в дом и стопорится на террасе, перекрывая проход.
Задумчиво жует нижнюю губу. Перекатывается с пятки на носок и обратно. Играючи отправляет меня в котел с кипящей магмой. Рядом с Никитой я отчего-то чувствую себя до жути беспомощной.
Попадаю в силки, расставленные ловким охотником. С места сдвинуться не могу.
– Кир…
– Я не буду препятствовать вашим встречам.
Опережаю безмолвный вопрос, застывший в проницательных серых глазах. Сиплю, как будто подхватила жестокую ангину. Сжимаю кулаки, вонзая ногти в кожу. Так пытаюсь удержаться на грани. Толкнет – повалюсь.
– Обещаешь?
– Обещаю, – прокашлявшись, выцарапываю твердо и с вызовом вздергиваю подбородок. – Только Митя пока не должен знать о том, что…
– Он мой сын.
Заканчивает за меня жестко Никита и в одно короткое движение уничтожает разделяющие нас сантиметры. Ладонями надавливает мне на плечи – словно каленым железом прижигает. Заполняет все пространство дурманящим ароматом, от которого у меня кружится голова.
– И до каких пор мы будем скрывать от него правду? Пока ему не исполнится восемнадцать?
Мазнув носом по моему виску, зло высекает Лебедев. Я же молюсь о каком-нибудь чуде. О спасительном обмороке. Об инопланетянах, которые прилетят, чтобы похитить меня и избавить от трудного разговора. На худой конец, об Апокалипсисе и пришествии антихриста, после которых не нужно будет ничего никому объяснять.
Но боги сегодня не на моей стороне. Черти, в общем-то, тоже.
Так что я вынужденно собираю по капле утраченную волю и осторожно дотрагиваюсь до пальцев Никиты, как будто это прикосновение способно что-то исправить.
– Пару-тройку недель. Может быть, месяц. Пусть Митя немного привыкнет к тебе.
– Хорошо.
После секундной паузы соглашается Лебедев и окончательно ввергает меня в ступор. Никита из прошлого наплевал бы на все мои просьбы с высокой колокольни и обязательно попер напролом. Никиту из настоящего я, похоже, совсем не знаю…
– Ну, и чего ты так на меня смотришь? Я не враг собственному сыну, Кира. И меньше всего хочу, чтобы он из-за моих поступков получил психологическую травму.