Помещица Бедная Лиза

Выдав мне нравоучительную речугу, кот взгромоздился на подоконник и грустно уставился в полузамерзшее окно кабинета, где мы с ним пребывали сейчас. Какая-то тоска и безнадёга проглядывали во всем облике моего кота. Я не выдержала.

-Федь, что у тебя случилось? Я уже давненько вижу, что ты хандришь.

Федька печально вздохнул.

-Да Тася моя все из головы не идёт... Как она там? Котятки наши, уже, небось, большие выросли, взрослые совсем... помнит ли она меня?

Я постаралась успокоить его.

-Ну, я думаю, все хорошо у Таси, ты же помнишь, бабки у нас во дворе, хоть и сплетницы, но жалостливые, всегда кошек всяких кормят. Да у тебя самого, поди, уж полдеревни котят!

Кот вздохнул ещё печальные.

-Да нет у меня здесь котят! У меня ведь котята могут появиться только по моему желанию. А кошки здешние... ну красивые, но дуры дурами! Мне с ними скучно и поговорить с ними не о чем. Так, приду, помурлыкаем и все. То ли дело моя Тася! Мы с ней столько передач обсудили! Да, Лиза, не смотри так! Приходила она, когда ты на работе, по дереву, на ветку, оттуда через окно и в кухню. Я ей свой обед отдавал, у нее же котята должны были появиться. Потом мы телевизор вместе смотрели или комп твой. Эх, было время! Тоскливо мне тут!

Я удивилась про себя, потом призадумалась. Вот кошки, казалось бы, ерунда какая! А тут серьезные чувства! У меня и муж рядом со мной, а я все сомнениями терзаюсь, что мы чувствуем друг к другу, нужны ли мы друг другу? Я вздохнула - как всё-таки сложно понять даже саму себя, не то, что другого человека! Но в одном Федька прав - надо поговорить с Романом, пока не стало поздно. Но сделать надо это как можно деликатнее, чтобы у каждого осталось чувство самоуважения и достоинства, чтобы не влезть кирзовыми сапогами прямо в душу человеку и потоптаться там. А значит, сделать надо это тет-а-тет, без свидетелей. Надо выбирать подходящий случай.

Такой случай выдался примерно через неделю. Пришлось отправить нашего ветеринара в Курск за какими-то одному ему известными лекарствами и ещё чем-то сугубо ветеринарным. Поскольку он недавно простыл и только что выздоровел, я не рискнула отправлять его на грузовых санях, отправила его с Кузьмой в возке. И пару грузовых саней, заодно получит наш груз из Москвы.

И тут доставили мне записку от нашего священника, отца Василия. Он приглашал меня посетить храм и обсудить приготовления к празднику Рождества.

Дело в том, что я последние два года ввела в моду ставить новогодние ели с самодельными игрушками и готовить немудрящие подарочки для детворы со сладостями и простенькими игрушками, чаще всего, тоже самодельными. Вот отец Василий предложил нынче поставить такую ель у храма, а на подарки деньги собрать со всех окрестных помещиков. Сумма будет небольшая, сладости многие могут изготовить и на кухнях своих имений. Нужно только купить по возможности какие-нибудь простые игрушки. Вот на организационное собрание отец Василий и приглашал меня. Сергей был занят с бумажными делами - приводил в порядок все свои записи и подсчёты. Я даже позавидовала ему - вот до чего дотошный до мелочей человек, все у него записано и расписано по графам и таблицам, не то, что у меня, вечно все на клочках каких-то, потом выискиваю в кипе бумаг на столе.

Роману надо было проехаться по дальним полям, кто-то недавно сказал, что с двух полей не вывезли солому, забыли. Вот он и поехал проверять. Заодно проводит меня почти до того села, где церковь. Ехать я решила верхом, кобылка у меня была смирная, мы с ней привыкли друг к другу, так что никаких проблем я не ожидала. Надев короткий тулупчик и теплые брюки под длинное платье, чтобы не шокировать нашего старенького попика отца Василия, собралась на выход. Почти у самых дверей меня догнал Фиодор, пробурчал, что тоже поедет, ему нужно проконтролировать мой разговор с Романом, чтобы я опять не струсила. Вздохнув, взяла его на руки, а взгромоздившись на свою Ветку, запихнула кота в отворот тулупчика, где он и притих. Разговор получился тяжёлым.

Порой мне казалось, что мы говорим с Романом на разных языках, до такой степени он не понимал меня. Или не хотел понимать. Клялся, что он беззаветно любит меня, что я не понимаю, что не нужна мужу, что он как раз не любит меня. И что я это обязательно пойму, только должна дать ему, Роману, шанс. Но вот что интересно, он ни разу не сказал, что, мол, расторгайте брак, любимая Елизавета Ивановна, и выходите замуж за меня... Это что, получается, он видит меня в роли любовницы? Сожительницы? На смену Ганке? Эту неделю сплю с тобой, а следующую - с Ганкой?

Я старалась быть вежливой, помягче строить фразы, чтобы не обидеть его, но вот уже начинало все это подбешивать меня! Какое он имеет право говорить мне, с кем жить, кого любить! Я ни разу не дала ему повода думать, что я отношусь к нему как-то по-особому. Так почему Роман решил, что я должна ответить на его чувства, отринуть правила морали и приличия, при живом муже иметь управляющего в любовниках? Это не только нарушение светских приличий, но и противно моим личным принципам! Да и любит ли он меня? Любимой женщине такое не предлагают! Вероятней всего, он просто вбил себе в голову, что любит, и не хочет посмотреть правде в глаза.

-Знаете что, Роман Савельевич? Даже если бы я не была замужем, то я все равно не смогла бы ответить на ваши чувства, и не потому, что вы и я - люди разного социального круга, а просто потому, что я не вижу в вас мужчину, который бы волновал мое сердце, мою душу! Я вижу в вас надёжного помощника, может, друга, но не любимого. Простите, но свои взгляды я не изменю. Вы сказали, что выбрали меня любимой, потому что я такая расчудесная. Так вот я не желаю, чтобы меня выбирали! Я хочу выбирать сама, кого мне любить!

-Сергея Николаевича вы тоже сама выбирали? - С какой-то детской обидой выкрикнул Роман.

Я засмеялась. - А вы знаете, да, я сама его выбрала!

Роман замолчал, потом, отвернувшись от меня, глухо сказал.

-Простите, Елизавета Ивановна, думаю, вы меня поймёте, я хотел бы остаться один, мне надо подумать!