– Ладно.
Тритон намотал нитку себе на пальцы. Подол одеяния Цзи Юньхэ был выткан красным, и теперь алая нить тянулась от пальцев демона к девушке, связывая их.
– Знаешь, у людей есть поверье, что пару, которой предначертано быть вместе, связывает красная нить. А если суженых разлучить, судьба приведет милого, будто за веревочку, даже если он оказался за тысячу ли от любимой, и они проживут до глубокой старости подле друг друга, – сказала Цзи Юньхэ и поднялась на ноги. – Крепко держи нить, большехвостая рыба. От тебя теперь зависит, смогу ли я вернуться и жить до глубокой старости.
И она помахала на прощание. Девушка так и не заметила, как у нее за спиной тритон потуже намотал алую ниточку себе на палец.
15
Говорить по-человечески
Цзи Юньхэ настроилась на долгие поиски. Однако ей не пришлось идти далеко. У девушки в запасе еще оставалась нить, когда она неожиданно увидела огромный котлован. В отличие от залитого золотистым светом пространства вокруг, дно котлована покрывала зеленая трава. Там росли цветы и деревья, журчал ручеек, а в центре стояла маленькая хижина.
Если бы не золотистое сияние, бьющее со всех сторон, Цзи Юньхэ решила бы, что набрела на южную деревушку в просвете меж ив и цветов[16], где ее ждет спасение. Откуда внутри печати Десяти Сторон, где нет ничего, кроме пустоты, взялся сей Персиковый источник[17]? Цзи Юньхэ одолело любопытство: не могли ведь покорители демонов, пленившие птицу Луань, соорудить для нее здесь райский уголок? Скорее всего, его сотворила сама демоническая птица, запертая внутри печати на долгие годы.
«Еще один удивительный демон», – сказала сама себе Цзи Юньхэ, ступая на зеленую траву. Чем дальше она шла, тем больше чудес встречалось на ее пути.
В изобилии щебетали птицы и благоухали цветы, но самих птиц нигде не было видно, зато то тут, то там попадались их фигурки, вытесанные из золотистого камня. Издалека донесся собачий лай, но собака так и не появилась – только вдали под деревом сидел золотистого цвета истукан в форме пса.
Здесь был звук, была форма, но не было жизни. Пока Цзи Юньхэ гуляла по этому причудливому Персиковому источнику, любопытство и ощущение новизны сменились небывалым чувством вечной тоски и одиночества. Все вокруг было фальшивым.
Зеленокрылая птица Луань, томившаяся здесь не один десяток лет, сотворила свой маленький мир, но ей не удалось вдохнуть в него жизнь. Она не смогла создать ни одного живого существа, подобного себе. Чем убедительнее звучали щебет птиц и лай собаки, тем ближе подступали убийственное одиночество и ощущение пустоты. Цзи Юньхэ на миг представила, что было бы, окажись она здесь в вечном заточении… От этой мысли по спине пробежал холодок. Обернувшись, она разглядела в траве нитку, которая связывала ее с тритоном. Девушка передумала идти дальше. Она без промедления свернула к ручью и коснулась воды. К ее удивлению, родник, не имеющий ни истока, ни устья, был настоящим. Она сняла верхнюю одежду, опустила ее в родник и набрала воды. Вытащив насквозь промокшее одеяние, Цзи Юньхэ пошла назад, следуя за нитью.
Обратный путь занял меньше времени. Ей показалось, что она вернулась намного быстрее. Вскоре Цзи Юньхэ увидела тритона. Он по-прежнему лежал на боку, не меняя позы с того момента, как девушка отправилась на поиски воды. В руке тритон крепко сжимал алую нить, обмотанную вокруг пальцев.
Стоило Цзи Юньхэ увидеть тритона, как чувство одиночества и пустоты исчезло подобно пене, которую сдули с чайной чашки. Девушка не стала рассказывать демону о перемене настроения. Присев на корточки, она выжала из одеяния немного воды ему на хвост. Помогая тритону равномерно распределить влагу по поверхности хвоста, Цзи Юньхэ спросила:
– Смочить рану на спине?
Тритон кивнул.
Цзи Юньхэ оглядела зияющую рану: меж краев разошедшейся кожи по-прежнему проглядывала плоть.
– Я не самый искусный лекарь. Если сделаю больно, терпи.
– Ты очень искусный лекарь.
Цзи Юньхэ никак не ожидала услышать от демона такие слова. Хорошенько поразмыслив, она сообразила, что за короткое время знакомства уже в третий раз пытается исцелить тритона: первый раз – в темнице, где она обработала снадобьями его раны, второй раз – когда в шутку погладила его по голове, и вот теперь настал третий раз.
ebooksa