– Куда же начинается-то? Это у вас помрачение в мозгах. Ребята дружно говорят, что весь ресурс выбран. Покупатели свой пакет собрали, или вот-вот доберут, рухнет тогда к чертовой матери, проснемся на помойке. Нельзя быть таким жадным, что вы словно ребенок!?
– Твои ребята вспрыгнули в наш поезд «в полшестого», выпрыгнули в «шесть», приподняли с земли по полталера на акцию и радуются, аж укакиваются. Заметь, никто из них больше чем на лот-два не садился. А закрылись торги на шести пятидесяти и теперь это им бочка дегтя в бочке меда. Слабаки.
– «Ацтеки» четыре лота взяли.
– И все четыре скинули тут же, сорвали двадцать тысяч и считают это успехом. Вернее, считали, пока акции, которые они скинули, не подпрыгнули еще на полтину.
– Это и есть успех, когда фирмачи, между основными делами, вклинились и захватили двадцать тысяч талеров за один только час. – Яблонский с важностью поднял указательный палец, в знак уважения к удачливым коллегам и к мудрости собственного изречения.
– Для них – может быть. Хотя, могли и сорок тысяч – за час и пять минут, если бы им хватило нервов и терпения. Но у нас нет таких больших основных дел, у нас – эта спекуляция основная. Мы ее ждали слишком долго, чтобы вот так легко от нее отказываться. Ты лучше прикинь сегодняшний, да плюс вчерашний оборот по «Побережью» и тогда увидишь…
– И что же я должен увидеть?
– А то, что общий объем всего проданного не только не контрольный пакет, но и до блокирующего ему – как пешком до Луны, даже если считать, что эти акции из рук в руки перекупщикам не бегали, а сразу конечному покупателю шли. Это значит, что продавать никто особо не спешит, упускать контроль над фирмой никто не собирается, и что покупателю придется раскошелиться за серьезные объемы, и что он на это готов.
– Это мы-то – серьезные объемы?
– Гм… Умеренно средние, скажем так, не будем ударяться в манию величия. Но – постараемся пристроиться вослед серьезным объемам, когда они пойдут по ищущим рукам.
– То есть, мы сегодня не продаем?
– Ни в коем случае. Попей валерьяночки, Ян, да и мне накапай, что-то я разволновался при словах шесть пятьдесят.
Третий день акции росли небольшими, но частыми скачками и выросли еще на талер.
– Да, господин Яблонски, да… Если бы мы с тобой не пожадничали и скинули бы наши двадцать лотов по семь пятьдесят – это был бы успех, это точно.
– Что значит – мы пожадничали??? Это вы пожадничали, господин Сигорд!
– Ах, да, точно. Ты ведь предлагал по пять пятнадцать продать, щедрою рукою…
– При чем тут… Боюсь, завтра ждут нас на табло скорбные новости, теперь я это всем нутром чувствую…
– Я тоже, но – посмотрим.
Посмотрели. Через пять минут после начала торгов акции свалились на пятьдесят пенсов одним махом, немного погодя еще на двадцать пенсов за два скачка. Продавались пакеты солидные, но сравнительно небольшие, по пятнадцать и десять лотов. Сигорд дрогнул было, очень хотелось поддаться панике и продавать, продавать, продавать, лишь бы отбить свои деньги и спасти хотя бы часть навара… Выручил, как ни странно, поддержал Сигорда обычно осторожный Яблонски.
– Да чего уж тут, давайте дотерпим до конца сессии и под занавес уберем, что бог послал. Вдруг чудо случится?