Китайцы уставились на американского президента как на сумасшедшую. Наконец министр иностранных дел расхохотался, и вскоре его смех подхватили все китайские дети.
– Ваша шутка зашла слишком далеко, – сказала Сяомэн.
– Ваши сомнения вполне объяснимы, но я готова торжественно поклясться, как глава государства, что пересекла Тихий океан исключительно с целью сделать вам это предложение, – искренне произнесла Бинс. – Я прекрасно понимаю, мне будет крайне нелегко доказать серьезность наших намерений, но мы готовы сделать все, что от нас потребуется.
– И как вы намереваетесь это осуществить? – спросил Хуахуа.
– Этим займется мистер Воан, – сказала президент, жестом приглашая выйти вперед госсекретаря, который стоял в последних рядах, с восхищением разглядывая огромный гобелен.
Услышав свою фамилию, Воан не спеша развернулся, прошел вперед и остановился на пустом пространстве на карте, которое когда-то занимали Соединенные Штаты.
– Доказать серьезность этого честолюбивого замысла – в международной политике это то же самое, что доказать основополагающие законы квантовой механики или теории относительности, – сказал он. – Для этого нужны сверхчеловеческие ум и мозг. Здесь есть только один человек, с кем я могу говорить.
Все это время Очкарик молчал, но теперь он встал и прошел к пространству на карте, которое раньше занимал Китай. Два юных мыслителя с Востока и Запада встали, глядя друг на друга через Тихий океан.
– В этом мире только два истинных героя – вы и я. Оглушительный раскат грома[35].
– Вы хорошо знакомы с китайской культурой, – одобрительно заметил Очкарик.
– Гораздо лучше, чем вы думаете, – заявил Воан, вызвав у китайских детей изумление. Не своими словами, а тем, что они прозвучали не через автоматический переводчик, а от самого Воана, произнесшего его на классическом диалекте китайского языка.
Их потрясение нисколько его не тронуло.
– Мне всегда хотелось выучить какой-нибудь восточный язык, но я долго колебался между японским, санскритом и китайским, прежде чем сделал выбор.
– Нам нужно сохранять объективность, – заметил Очкарик.
– Для того чтобы доказать свою искренность, нам нужно быть предельно открытыми, – кивнул Воан.
– В таком случае излагайте свои доказательства.
Помолчав несколько секунд, Воан сказал:
– Во-первых, новый мир подобен брошенному ребенку. Он никогда не повзрослеет, или, точнее, он уже повзрослел и принял такой облик.
Очкарик молча кивнул.
– Во-вторых, у вас есть свои сильные стороны, у нас – свои. Но нам необходимо пробудить свои сильные стороны. – Воан умолк, давая Очкарику возможность осмыслить его слова. – Следующий момент является крайне важным, и осмыслить его сможет только выдающийся ум. Различие наших сильных сторон заключается в том… – Он с вызовом бросил взгляд на Очкарика.