Но прокурор Томмазео не ползал как улитка. Скорее он ездил, как подгулявший подросток. Приехав на место, он рассказал, что добирался из Монтелузы три часа из-за того, что дважды вылетел на обочину, а в третий раз – аккурат в дерево. Он также сообщил, что при столкновении с деревом ударился головой, поэтому плохо соображает.
– Это мужчина или женщина? – спросил он у командира спасателей.
– Мужчина.
Прокурор Томмазео тут же потерял к делу всякий интерес. Его интересовали лишь женские трупы, лучше обнаженные, и преступления на сексуальной почве.
– Хорошо-хорошо, вытаскивайте. Всем привет.
Помахав на прощание, он уехал. На встречу с очередным деревом. Все без исключения присутствующие мысленно послали ему вслед проклятия.
На этот раз на лебедку повесили дополнительную обвязку с брезентом, по бокам которого болталось много веревок. Монтальбано посочувствовал спасателям: работа не из легких, да еще и малоприятная. Как у могильщиков. При этой мысли машины, люди, пейзаж – все вдруг закружилось. Теряя равновесие, он крепко схватился, чтобы не упасть, за плечо стоявшего рядом Мими Ауджелло.
– Сальво, иди домой. Я буду здесь. На тебе лица нет, – сказал ему Мими.
– Нет.
– Ты на ногах не стоишь! Пожалуйста, посиди хотя бы в машине, – вмешался Дзито.
– Нет.
Отдыхать нельзя: уснет мертвецким сном.
Наконец, после многочисленных попыток, похожий на мумию труп, завернутый в брезент и обвязанный веревками, подняли наверх. Его положили на землю у колодца.
Все подошли посмотреть, предусмотрительно прикрыв платками нос и рот. На вид мужчина лет шестидесяти, совершенно голый, худой. Лицо у него было обезображено. Спасатель прыгнул обратно в колодец.
– Зачем?
– Забрать покрывало, которое было под телом.
Паскуано тем временем взглянул на труп.
– Здесь я ничего не могу сделать. Везите в лабораторию.
– Доктор, отчего он умер?
– Вы что, Монтальбано? Сами не видите? Ему в лицо разрядили целую обойму.