— Смотри-ка, точно. Это у матери такая белая кожа.
— У меня тоже белая, — возражаю, протягивая руку.
Честно, без задней мысли, но Артем вдруг обхватывает ладонью выше локтя, и мне кажется, там сейчас кожа зашипит и покроется волдырями. Он тянет мою руку к своей и дочкиной.
— И правда, — говорит задумчиво. — Придется исправлять.
Зачем-то держит мою руку, и когда я ее аккуратно отнимаю, смотрит на нее как будто с сожалением. Что это означает, интересно? И что значит его «Придется исправлять?»
— Мы зефирки! — радостно хлопают в ладоши Марго и Миланка.
— А папочка торт! — восклицает Марьяшка и обнимает Артема за шею.
— Обожаю зефир! — Артем по очереди прижимается губами к облачку светлых волос каждой дочки.
Снова на его лице появляется то трогательное выражение, и я опускаю глаза. Никогда не осмелюсь спросить у него, кто была та девушка. И никогда не признаюсь, что видела их на Рождественской ярмарке. Смотрела и плакала, потому что чувствовала себя толстой и некрасивой.
Не надо ему об этом знать.
— Так что там было дальше? — отвлекает меня от невеселых мыслей нетерпеливый голос.
— Да, мамочка, расскажи, что было дальше, — вторят отцу малышки.
Вновь подпираю рукой голову и продолжаю сказку. Вот только образы, которые крутятся в моей в голове, далеки от принцессы и дракона как Луна далека от созвездия Альфа Центавры.
Мои девочки спят, подложив ладошки под щечки. В такие минуты я их особенно люблю. Они выглядят как настоящие ангелочки, даже если накануне изрешетили в лохмотья сотни моих нервных клеток.
Осторожно поднимаюсь с кровати и некоторое время еще любуюсь сладкими сопящими бусинками. Они надежно укрыты руками своего похрапывающего отца, который раскинулся почти на всю кровать. На его груди калачиком свернулась Марьяша.
Стараясь их не разбудить, выхожу из спальни и иду на поиски кухонной зоны. Надеюсь, она здесь есть, и там найдется чай в пакетиках. Можно, конечно, заказать чайник с чаем из ресторана, но я боюсь разбудить детей. А тем более их папочку.
Папочка…
Невольно улыбаюсь, когда вспоминаю, как «плывет» Артем, когда девочки его так называют. Поразительно, что они сразу поверили в отцовство Асадова и безоговорочно его приняли. Прислушиваюсь к себе и понимаю, что ни капельки не ревную дочерей к отцу.
Может, оттого что убедилась, как они ко мне привязаны? А может, оттого что вижу, как серьезно относится к своему отцовству сам Асадов.
Нахожу и кухню, и электрочайник, и чай. Даже не один вид. Пока закипает вода, придирчиво осматриваю обустройство кухни, выходящей на просторную террасу. Хочется найти хоть какую-то недоработку, чтобы указать на нее этому заносчивому перфекционисту.
ebooksa