Шельф

– Это очень опасная игра. Здесь могла случиться война.

– Наверное… Вернее, должна была случиться.

– Почему?

– Потому что без войны не бывает побед. И еще без крови. Чем значимее победа, тем больше должно пролиться крови. Лучше чужой. Мы должны были столкнуться здесь с нашими вероятными противниками и победить их. Потому что знали, что будет, и готовились к этому. Нам нужна была эта война, быстрая и победоносная. Чтобы больше сюда уже никто не совался много лет. Нам надо было подтвердить серьезность своих намерений делом.

– Как мы могли победить, когда нас здесь нет?

– Ты в этом уверен? Может, даже сейчас на дне, на брюхе, лежат наши атомные субмарины, а в сопредельных странах рассредоточены войска первого эшелона, которые должны будут занять аэродромы, порты и пограничные переходы. А потом на расчищенные полосы прилетят транспортные «борты», а с моря придут корабли, набитые под завязку личным составом. Мы ничего не знаем.

– Но почему мы не сделали этого раньше?

– Потому что начать должны были не мы, а они. А мы должны были защитить наши интересы и наших людей. Защитить буровые. И это еще одно их назначение.

– Так, значит, заговор?

– И ты его раскрыл и распутал по ниточкам. Они поверили в нефть и поспешили нарастить здесь свое присутствие. И планировали переворот. Правда, подавить его должны были иначе, без помощи злобных собак и племен. А силой, когда лоб в лоб!

– Все-таки война?

– Да, небольшая, локальная. Но жесткая. В которой мы должны были одержать победу. Потому что мы к ней были готовы. Потому что мы ее создавали. Как тот заговор.

– Мы?..

– Ну, не мы, а они, но с нашей подачи. Нам нужен был этот заговор, так как нужна была причина. И нужна была война. Для победы. Так я предполагаю. Но тут влез ты со своими дворнягами…

– Я разрушил заговор, который был нужен нам?

– Хуже, ты украл у наших силовиков победу! Уверен, они тут подталкивали заговорщиков как могли, а ты тормозил. Палки в колеса им вставлял.

– Но тогда здесь должны были быть их люди.

– Они и были. И один из них – твой хороший приятель. Которого ты зачистил.

– Сергей Семёнович?

– Да.