– Крикнете это еще хоть раз – и остаток игры я простою вместе с ними.
Он пошел вниз, на лед, оставляя за спиной плотное молчание. Филип не был наивен, мир не изменился, Филип знал, что на следующей игре они будут скандировать то же самое. Но не сегодня. Когда он спустился до кабинки запасных, кто-то взревел:
«Хед! Хед! Хед!»
«ДАВАЙ! ДАВАЙ! ДАВАЙ!» – ответила остальная трибуна.
До конца игры скандировали только эти слова. И стоячие места снова заполнились до отказа. Стоявшие скандировали свою речовку так, что потолок словно стал выше.
В хоккее все просто. Это самый справедливый и самый несправедливый спорт в мире.
«Бьорнстад» забил шайбу. Потом еще одну. Когда разрыв сократился до 3:4, оставался один гол и двадцать секунд до конца игры; все, конечно, уже знали, что произойдет. Ожидание висело в воздухе. У игры мог быть только один конец. Сказочный.
Беньи получил шайбу, провел ее в зону «Хеда», замахнулся, но передал шайбу Амату. Естественно, игроки «Хеда» решили, что Беньи ударит по шайбе сам, и только один игрок в красном знал, что Беньи не настолько эгоист.
Вильям Лит знал Беньи лучше всех остальных.
Амат вихрем понесся к воротам, запястья были мягкими, равновесие идеальным, он уверенно вел шайбу. Все казалось так просто, он должен стать героем, он безупречен. Но Вильям уже просчитал ситуацию. Он растянулся во всю длину, шайба угодила ему прямо в шлем и отлетела в штангу ворот. А оттуда – в угол бортика. Филип завладел шайбой, вывел ее из зоны, она издевательски скользнула мимо беспомощно выставленных клюшек «Бьорнстада». Все было кончено.
Прозвучал безжалостный сигнал: конец игры. Красная трибуна взорвалась воплями радости, Вильям Лит исчез под навалившимися на него счастливыми товарищами по команде. Игроки в зеленом сжались от отчаяния, люди на трибунах с медведем на свитерах онемели перед лицом непостижимого.
«Хед» победил. «Бьорнстад» проиграл.
Хоккей – это просто. Это всегда справедливость. И всегда несправедливость.
41
Не прогнетесь вы…
В раздевалке «Бьорнстад-Хоккея» висело молчание. У проигравшей команды есть всего два способа переодеться: сделать это тотчас или не переодеваться вообще. А чтобы покинуть ледовый дворец – пять минут или несколько часов. Ни у кого не было сил даже потащиться в душ.
В раздевалку вошел Петер Андерсон. Посмотрел на игроков. Он понимал, что они чувствуют. Ему страшно хотелось как-нибудь воодушевить их, и он забормотал:
– Ну… ребята… матч был трудный. Но вы проиграли, и я хочу, чтобы вы…
Один из игроков перебил:
– При всем моем уважении, Петер, – не надо вымучивать из себя банальностей, что мы должны просто «забыть» или еще что-нибудь такое. Если по делу нечего сказать, лучше делай как привык: отсиживайся у себя в кабинете и помалкивай.
ebooksa