– Сегодня я уже говорила, но меня подняли на смех. – Она посмотрела в сторону Нильса так твердо, как только могла. – Сейчас я повторю свои слова, потому что уверена в них. Мы не можем распоряжаться жизнью Якоба Краузе, но должны избавиться от него. – Луиза на секунду умолкла, переводя дух, но никто не стал ее перебивать. – Должен быть человек, который хочет заполучить его. Я провела здесь много месяцев и понимаю, что мы не главные преступники Хёстенбурга. Да, мы нарушили за одну ночь несколько законов кряду. Но в таком большом городе должна быть и большая сила. Я предлагаю попросить помощи у нее.
Олле опустил лицо на сцепленные ладони. Он думал. Остальные молчали, не врываясь в его размышления. Только Нильс встал со своего места, обошел стол кругом и встал за спиной Луизы, отчего она мгновенно покрылась мурашками.
– И откуда ты набралась таких мыслей? – прошипел он в самое ухо девушки. – Идеи о больших шишках из подполья? Чей ты человек, а?..
– Нильс! – предостерегающе окликнул его Олле.
– Я читала в книгах. Видела в театре. И я не дурочка, какой ты меня считаешь! – Она зажмурилась, не оборачиваясь.
– Верно, девочка, – послышалось со стороны партера, – ты совсем не дура. Но я бы посоветовал быть поосторожнее с этим кусачим псом – он так и скалит зубы на твое горло.
Все вскочили на ноги. Нильс, Олле и Фабиан схватились за украденные у Борислава револьверы, которые с недавних пор постоянно носили при себе. Павел спиной загородил напуганных девушек.
Мужчина был один. Когда он поднялся к ним по одной из боковых лестниц и вышел на сцену, все смогли рассмотреть его. Преклонного возраста, но не старик, седой, с длинными, собранными в тонкий хвост волосами, он шел, прихрамывая, припадая на левую ногу. Левая сторона его рта была оттянута книзу, как это бывает с теми, кто перенес удар. Его темно-серый плащ был потрепан, а поднятый высокий ворот почти скрывал от глаз рваную мочку правого уха. Чем ближе он был, тем дальше они все отступали.
Незнакомец подошел к столу и сел, скривившись, будто хромая нога причиняла ему боль.
– Опустите оружие, – будничным и немного усталым тоном произнес он. – Со мной мои люди, а вы прячете стариков и мальца. Не стоит тревожить их.
– Вы блефуете! – громко, но как-то неуверенно сказал Фабиан.
– А ты оглянись. Медленно. – Мужчина подался вперед и темными, почти черными глазами стал наблюдать, как они осматриваются по сторонам.
Первой чужаков заметила Чайка.
– Там, – шепнула она и качнула головой в сторону кулис.
Из полузанавешенного прохода на них смотрело свинцово-блестящее дуло. Луиза присмотрелась и поняла, что в каждой нише, окружавшей сцену, было по вооруженному человеку. Еще четверо неряшливо одетых мужчин приближались со стороны амфитеатра. Их было слишком много, а все пути к отступлению были перекрыты. Олле убрал револьвер за пояс, улыбнулся и шагнул к незнакомцу:
– Признаться, в этот поздний час не ждали мы гостей! Так с кем имею честь? Вам стоит представиться, как и вашим товарищам. В приличном обществе…
– Не кривляйся, – оборвал его мужчина в плаще. – Не люблю.
– Хорошо, – легко согласился Олле и сел за стол напротив него. – Но мы все равно не знакомы. И до сих пор не знаем, что вам нужно. Очевидно, дело серьезное, раз вы не один.
– Разговор к тебе серьезный. Ты же тут главный?
Миннезингер кивнул.