Опасная тропа

— Да ведь я написал о том дереве, которое за ночь злоумышленники выкорчевали и выровняли землю так, что никаких следов. И вообще я все это написал по просьбе Абдурахмана, — гляжу я на нашего участкового… Он тоже был не в лучшем настроении, и я решил: что-то, видно, случилось…

— Из-за этой твоей бумажки, — сказал директор, — меня на двадцать пять рублей оштрафовали.

— Не может быть, — хохочу я.

— Гу-гу-гу, — передразнил меня директор, — тоже мне родственник.

— Так этим злоумышленником оказался ты? — не могу я сдержать смеха и гляжу на участкового, который улыбается и утвердительно кивает мне головой.

— Черти вы полосатые! — обхватывает Ражбадин меня и участкового обеими руками. — Я приказал аккуратно с корнями вырыть и пересадить это дерево на другое место, а рабочие, чтоб им икнулось, выкорчевали и на дрова пустили, — мол, старое было дерево. А я что, под суд, что ли?

— Раскрыл-таки наш участковый, ай да молодец Абдурахман. А почему так мало? — говорю я.

— Что мало? — хохочет директор. — Сукины дети. Двадцать пять рублей мало? Смотри, смотри, Мубарак, на нашего полковника, сияет он, довольный тем, что в директоре родного совхоза нашел злоумышленника.

— Его же чуть не сняли за безделье.

— Вот и постарался.

— А что ты там собираешься строить, директор, на том месте, где это дерево стояло?

— Еще один образцовый дом, не пятикомнатный, как тот, а четырех. Садись, Мубарак, подвезу!

— Спасибо, я пройдусь!

Заметив меня, ребята стали подходить и поздравлять с выздоровлением.

— Здравствуйте, дядя Мубарак, как ваше здоровье? — после того случая почему-то для всех молодых я стал дядей, этим они будто высказывали мне особое уважение и расположение. Что поделаешь, скоро мне на самом деле стукнет сорок.

— Мы рады видеть вас в добром здравии.

— Идите к нам.

Все мне были хорошо знакомы, и они будто давно — не один год, знали меня. Все сочувствовали. И представьте себе, почтенные мои, они на мои раны лили бальзам. Мне от их участия было приятно, доставляло огромное удовольствие, что я не лишний среди них, что этим людям я свой человек, член их коллектива. Равнодушных не было. Прораб Труд-Хажи долго пожимал мою руку и сказал:

— Слава богу, а то осточертел мне этот бригадир их, или, как его, командир, когда я его поставил на твое место. «Мне что, делать нечего, найдите человека!» — кричал…

— Я с ним виделся. Завтра сменю.