— Я, товарищ командир! — выкрикнул Хасбулат, забыв и о брате, и о племяннике.
— Ну, конечно… Хасбулат — удалой, а?! Как, какими судьбами здесь, ведь тебя…
— Так точно, убили, товарищ командир!
— Как убили? Ты же живой?!
— Так точно, живой, товарищ командир!
— Да ты Хасбулат или брат его?
— Я Хасбулат, товарищ командир, а мой брат — вот он!
— Ничего не понимаю, ну-ка, — полковник, всматриваясь, шаг сделал, другой и вдруг крепко обнял Хасбулата. — Живой! Ну, здравствуй, здравствуй… — Он опустился на скамью и всех усадил, и Осман с Айдамиром, слушая их, начинали понимать, кого встретил Хасбулат.
— Все такой же, — говорил полковник, — совсем не изменился…
— Постарел только, товарищ командир.
— Да брось ты, какой «командир» — тридцать лет прошло… Но ведь тебя же на моих глазах…
— Это не тогда, товарищ командир, а после, когда я нашел обрыв провода и уже возвращаться хотел — меня немец кинжалом в спину… Думал, конец, но одолел, правда…
— И как же нашел меня?
— Правду сказать, не искал, товарищ командир, случайно вышло…
— Не бывает таких случайностей! — Полковник еще раз хлопнул по спине Хасбулата… — Спасибо, что нашел.
— Мы к вам, простите, запамятовал имя-отчество…
— Михаил Петрович.
— Мы по делу, Михаил Петрович!
— Прямо из Дагестана? Ничего себе! Дело, должно быть, серьезное…
— Да, деликатное дело. Вот письмо от вашей дочери привезли… Нет-нет, ничего не случилось, жива-здорова…