Его тон вывел Филлис из транса, она протянула ему бокал.
– Нальете? – спросила она, и он увидел, что она дрожит.
– Вы… Вы слышали… что-нибудь? – Бентон тщетно пытался говорить спокойно.
– Ночная птица? – ответил он с напускной легкостью. – Жутко они кричат, не правда ли? Иногда во Франции, когда все было тихо, кто-нибудь вскакивал из-за этих криков. И попадал под немецкую пулю.
Хозяин потихоньку приходил в себя, Драммонду удалось снять напряжение. Но сам он умудрился опустошить бокал портвейна одним глотком, даже не заметив этого…
Снаружи было тихо; никаких новых жутких криков. Драммонд напряженно вслушивался в ночь чутким слухом, натренированным на фронте, – и не слышал ничего. Мягкий шепот ночи с тысячами ее естественных звуков просачивался в окно, но человек, который кричал, умолк навсегда. Драммонд не забыл, как слышал подобный крик однажды. На войне, под Гинчи, возле куч кирпича. Две ночи спустя он нашел кричавшего в воронке от взрыва, с остекленевшими глазами, в которых застыл ужас последней секунды. И опять его мысли сосредоточились на пятом пассажире роллс-ройса…
И было почти облегчением рассказать Бентону свою байку о сломавшейся машине.
– Конечно, вы должны остановиться здесь на ночь, – заявил почтенный джентльмен. – Филлис, дитя мое, вы скажете им приготовить комнату для нашего гостя?
Посмотрев на Хью взглядом, в котором смешались благодарность и тревога, девушка вышла. Глаза Бентона странно блестели, и Хью понял, что все то время, что они обсуждали поломку автомобиля, старый джентльмен пытался взять себя в руки, и это не очень-то получилось. Это было очевидно даже непрофессиональному глазу солдата, что нервы старика ни к черту не годятся; и что, если что-то не предпринять как можно скорее, худшие предчувствия его дочери, вероятно, исполнятся. Он говорил бессвязно и быстро. Его руки дрожали, и он, казалось, всегда ожидал чего-то ужасного.
Хью отлучился на десять минут, когда хозяин доставал новую бутылку, и в течение времени, которое потребовалось ему, чтобы надеть пижаму и ночной колпак, господин Бентон преуспел в том, чтобы опустошить три стакана виски. И особо печально было то, что алкоголиком Бентон явно не был.
В одиннадцать часов Хью встал и пожелал хозяину спокойной ночи.
– Позвоните в звонок, если захотите что-нибудь. У нас редко бывают гости, но я надеюсь, что вы найдете все, чего пожелаете. Завтрак в девять, – напутствовал его хозяин.
Драммонд закрыл дверь за собой и замер на мгновение в тишине, осматриваясь. Холл был пуст, но он хотел изучить географию дома, твердо запечатлев ее в уме. Из комнаты, которую он только что оставил, донеслось журчание виски, наполняющего стакан. Хозяин продолжал «лечить нервы». В своей комнате он, как и ожидал, обнаружил девушку.
Она вскочила, когда он вошел.
– Что это было? Этот ужасный крик? – спросила она.
Он посмотрел на нее серьезно некоторое время и затем покачал головой.
– Мы будем пока считать, что это ночная птица, ладно? – сказал он спокойно. Потом он склонился к ней и взял ее за руки.
– Идите к себе и ложитесь спать. Это мое шоу. И, скажу вам, думаю, что вы невероятны! Слава Богу, что вы наткнулись на мое объявление!
Мягко он выпустил ее руки и отступил к двери, оставив ее открытой для нее.
– Если случайно вы услышите что-то, что напугает вас…