– Я думал, Искатель Цветов под Кровавым Дождём ничего не боится! – Му Цин чуть опустил руку, и Эмин опустился следом, вновь преграждая путь.
– Я не собирался срывать полотно, хотел лишь потрогать статую! Почему ты мне мешаешь?
– О тебе забочусь, – расплылся в фальшивой улыбке Хуа Чэн.
– Хватит, хватит! – Се Лянь вклинился между ними. – Что это за божество – не наше дело. И вообще здесь не стоит задерживаться, так что давайте поскорее выбираться и решать, как быть дальше. Не забывайте, мы здесь по важному делу.
– Ну, если ты просишь… – Хуа Чэн не сводил взгляда с Му Цина. – Пусть он уберёт руку, тогда я уберу ятаган.
– Му Цин, убери руку, – попросил принц.
– Ушам своим не верю! – заартачился генерал. – Почему это я первый? А если он передумает?
Выбирая между демоном и небожителем, Фэн Синь занял сторону последнего:
– Справедливо будет, если они разойдутся одновременно.
Однако Хуа Чэн не желал уступать ни на цунь:
– Размечтались!
Видя, что ситуация патовая, Се Лянь положил ладонь на запястье Му Цина и мягко сказал:
– Ты первый начал, потому и руку убрать должен первым. Хотя бы из уважения ко мне. Я обещаю, что Саньлан сдержит уговор.
Му Цину явно не хотелось подчиняться, но, поупрямившись ещё какое-то время, он всё же нехотя повиновался и отошёл от статуи. Когда конфликт был исчерпан, Се Лянь вздохнул с облегчением, и четверо путников направились дальше по тоннелю. Наткнувшись на развилку, принц спросил:
– Саньлан, теперь куда?
– Сюда, – не задумываясь ответил тот.
Генералы шагали позади и вдохновенно переругивались, но, услышав это, Му Цин прервал обмен любезностями и поинтересовался у Хуа Чэна:
– Почему именно сюда? Как ты это понял?
Идущие впереди обернулись:
– Наугад.