– Они… так и останутся?
– Да, – ответил Хуа Чэн. – Теперь они неразлучны.
Се Лянь закрыл лицо ладонями. Что это за божественная статуя такая нелепая?! А если её люди увидят?! Позор и безобразие!
– Саньлан… спрячь их… – простонал Се Лянь. – Нельзя, чтобы кто-то на них наткнулся.
– Разумеется, гэгэ, не волнуйся.
Они вернули изваяние обратно в пещеру Десяти тысяч божеств, и остальные скульптуры тут же высыпали поглазеть, но принц снова прогнал их:
– Кыш! Без вас разберутся!
Ничего не успев разглядеть толком, статуи нехотя повиновались. По пути они то и дело оглядывались – словно завидовали своему товарищу, у которого появился спутник.
Чары сладких уз развеялись, а вот прочие изваяния остались ни с чем: некому было любоваться танцем Бога Войны Увенчанного Цветами, утешать принца во хмелю или толкать для другого принца качели. «Эх, вот бы каждому Се Ляню по Хуа Чэну!..» – вздохнул Се Лянь.
Князь демонов подумал о том же:
– Гэгэ, а правда, каждому из них не помешал бы свой Саньлан?
Раз уж их мнения совпали, они решили немедля приступить к делу. Вскоре принц своими глазами увидел Хуа Чэна за работой: тот двигался столь быстро, что невозможно было уследить за руками, только обломки камня безостановочно сыпались на пол. Непревзойдённое мастерство, дополненное духовными силами, воистину творило чудеса, и Се Ляню оставалось только восхищённо охать.
Когда Хуа Чэн наконец отошёл в сторону, взгляду принца открылась скульптура мальчика, крепко сжимающего что-то в руках. Растрёпанные волосы, лохмотья и лицо в повязках – он выглядел ужасно жалким. Се Лянь опустил руку на голову статуе, благословляя её, а Хуа Чэн передал ей немного духовных сил. Мальчик заморгал и принялся крутить головой по сторонам, а заметив, что кто-то держит его за воротник, замахнулся ногой. Князь демонов, похоже, этого ждал: он проворно отскочил и приподнял мальчишку над землёй, позволив тому брыкаться сколько влезет. Се Лянь не ожидал, что маленький Хуа Чэн окажется столь свирепым, и прыснул:
– Ой, какие мы злобные!
Князь демонов поцокал языком и отбросил статую в сторону. Мальчик с грохотом рухнул, но быстро поднялся и гневно уставился на обидчика. Испугавшись, что статуя могла пострадать, принц потянулся к ней:
– Саньлан! Ты слишком сильно его ударил! Осторожнее, не разбей! Ребёнок, считай, только появился на свет!
– Ничего, он крепкий, – невозмутимо ответил князь демонов.
Хуа Чэн мальчику явно не нравился, а вот к Се Ляню тот сразу проникся симпатией и сделал шаг в его сторону. Внезапно статуя Бога Войны Увенчанного Цветами, стоявшая неподалёку, спустилась со своего постамента и подошла ближе. При виде изваяния ребёнок разинул рот, выглядывающий из-под повязок глаз широко распахнулся, мальчик выскочил навстречу каменному принцу и замер в нерешительности. Казалось, ему хочется обнять божество, вцепиться в полы одеяния, но он боится испачкать его и робеет. Спустя какое-то время он наконец осторожно протянул руку и разжал пальцы.
На ладошке лежал маленький цветок.
Бог Войны Увенчанный Цветами принял подарок и ласково улыбнулся, а затем подхватил мальчика на руки, и они вдвоём, счастливые, покинули грот. Теперь один нашёл вечно благодарного зрителя, а другой – того, кому можно дарить цветы.