Человек с тысячью лиц

– Извините, если спросил что-то не то, – замялся инспектор Клик, видя, что молодой Рейнор не отвечает. – Конечно, с вашей стороны чертовски мудро было бы игнорировать все подобные намеки. Как говорит лукавый, они всегда получат то, чего хотят… И вы уверены, что она не явится сюда за своим браслетом? Думаю, именно из-за этого она и подсунула его вам.

– Вы ошибаетесь, мой друг, – с доверительной улыбкой ответил молодой человек. – Вы не знаете фактов, иначе вы не говорили бы такие глупости. Она отдала мне браслет, потому что эта вещица то и дело соскальзывала с ее ручки, когда мы начинали вальсировать. Кроме того, это я предложил спрятать ее мне в карман, как в сейф, на хранение, пока мы не закончим танец, и я, словно безмозглый идиот, забыл вернуть ее. Благословенная удача, что я дал вам свой костюм для сегодняшнего вечера, иначе эта вещица нашлась бы один бог знает когда, а может, и вовсе затерялась.

– И удачно то, что вы оказались сегодня на ужине и растолковали мне, что и как, – ответил ему инспектор Клик. – Никогда еще я не попадал в такое странное положение. Но скажите, когда началась вся эта суета и я высунулся посмотреть, вы уже были в коридоре. Откуда вы там взялись?

– Выскочил из комнаты лорда Улмера. Я был там, когда в комнату вломился вор.

– Как, прямо туда? Не может быть! Просто удивительно! Так вы беспокоились о старом лорде? Вот не подумал бы. Мне трудно представить вас сидящим у кровати и льстящим больному старику…

– Да я там и не рассиживался. Просто заскочил на секундочку по пути. Передал ему вечерние газеты, в которых только и было разговора о том, что случилось вчера в особняке Глира. Несколько из них я купил на железнодорожной станции. Подумал, может старику будет интересно. В общем-то, вот и всё…

– Понимаю, – протянул Клик. – Это, конечно, все объясняет. Вот только как вышло, что вы оказались дома так рано, хотя раньше сообщили мне, что не собираетесь возвращаться домой до полуночи? Скажите, если, конечно, это еще не одна любовная тайна.

При упоминании о том, что он вернулся раньше обещанного, молодой Рейнор поджал губы, так что они превратились в узкую тонкую полоску, а его взгляд стал совершенно диким.

– Жаль, что я сунул свой нос туда, куда не нужно… Жаль, старина, – пошел на попятную инспектор.

– Это ничего, – ответил молодой Рейнор, потянувшись и налив себе новую порцию бренди. – Не беспокойтесь. Однако должен сказать, что это мое дело… Признаться, Барч, вы мне нравитесь. Поэтому я вам, вероятно, откроюсь. Помните, я обещал вас чем-нибудь поразить?

– Да, что-то в таком духе… помню, помню… Хотя я думал, что сам поражу вас, показав вам фигурный браслет. Однако у меня ничего не получилось. Возможно, вам удастся меня опередить, мой дорогой друг.

– Тут вы не ошибаетесь. Положу вас на обе лопатки. Если бы вы не сидели, то определенно упали бы. Так что поблагодарите судьбу за мягкое кресло… Я нисколько не шучу, господин Барч… – Тут инспектор Клик вновь непроизвольно потер подбородок. – Раз вы хотите знать, что заставило меня вернуться так рано, скажу… Хотя, может, вы догадаетесь сами?

– Откуда! Я и понятия не имею, о чем идет речь.

– А все дело в том, мой дорогой, что меня надули.

– Черт возьми, что вы говорите? И каким же образом вас обманули, старина?

– Поддельное письмо. Кто-то хотел, чтобы меня не было дома как можно дольше. Вот только зачем? Однако я это узнаю и уверен, что вызвавший меня этой запиской сильно промахнулся. Я непременно узнаю, кто этот «шутник»! Только дайте мне время…

Тут молодой Рейнор неожиданно вскочил на ноги, подошел к двери, открыл ее, выглянул наружу, затем плотно закрыл и вернулся на прежнее место. Налил себе третий бокал бренди, выпил его, затем поставил локти на стол и, наклонясь вперед, уставился на инспектора Клика стеклянным взглядом.

– Барч, я кое-что узнал, – начал он, сильно понизив голос. – Мой отец ведет двойную игру. Он – проклятый двуличный лицемер. И я наконец получил тому доказательства!

Сигара выпала из рук инспектора Клика, и тот наклонился, чтобы поднять ее. Он просто должен был найти оправдание, чтобы спрятаться на мгновение и взять себя в руки. Только что он говорил себе, что его собеседник – достаточно подлый человек для того, чтобы, спасая свою шкуру, подставить своих родителей, но даже тогда он лишь наполовину верил в это. Однако теперь он в этом убедился и был переполнен негодованием.

Червь, сидящий перед ним, неожиданно оказался гадюкой.