К слову, карта, что нашлась в сумке, ничем толком помочь не смогла. Ни я, ни Койот даже местность разобрать не могли, а карта тем временем показывала совершенно иной рисунок. Не те острова, какие были изображены там раньше, а участок с берегом, крестиком и…
— Стоп! — я перебил Койота, без умолку чихвостившего Пупкина с его «приколами». — Может ли так выйти, что эта карта меняется в зависимости от местности? Что если сейчас она показывает нам берег, а потом нарисует что-нибудь ещё?
— Нет, — покачал головой сутулый. — Я о таких ничего не слышал.
— Но если не слышал, это же не значит, что такого быть не может, да?
— Резонно, — согласился Койот, повиливая хвостом. — Как самочувствие? Ну это… В целом…
Вместо ответа я встал, стянул с ног остатки туфель, скинул обгоревший и уже непригодный для ношения пиджак и попрыгал на месте. Показывая, мол, крепость тела вернулась, да и…
— Спасибо твоим способностям, старик. Если бы не ты, у меня бы точно появился грибок стопы!
Псина снова проглотила это оскорбление и вместо того, чтобы разразиться тирадой по мою душу, тонко намекнула, что пора бы начать хоть что-то делать.
— А то… — проскулил он, — пить хочется… Мне даже форму не изменить, Шаман. Я как без сил.
На этот его скулёж я молча хмыкнул. А потом сверился с картой в руках и нашёл примерный центр берега. Итак, берег ровный, следовательно, будем ориентироваться по рисункам. Вот тут большие камни, пальмы и какие-то крестики.
Вот с этих крестиков наше приключение и началось.
Пройдя первые пятьдесят метров по густой зелёной траве, я проколол ногу каким-то сучком и двадцать минут скрипел зубами от боли, пока рана заживала, а ещё через сто метров меня от всей души укусила какая-то тварь.
В том, что передо мной именно тропики, я уже не сомневался. Вот только яд этой твари отсасывать было некому.
Койот пытался вылизать рану на руке, но эффект, так скажем, лёгкой степени опьянения не проходил. Ибо яд уже попал в кровь, а змея, меня цапнувшая, давным-давно уползла по своим делам. Так что даже определить природу этого яда теперь было невозможно.
Чуть-чуть пришёл в себя только через час, просидев у толстого дерева с какими-то лианами по основанию ствола. Койот в это время охранял меня, как верный пёс, за что я, разумеется, не мог его не подстебнуть.
Кое-как поднявшись, я наконец вышел по кустам к первому крестику. И крестик этот мне очень не понравился.
На его месте стояла небольшая, но монолитная стена, потрескавшаяся от времени. И её суть прикрывали всё те же лианы, коих тут колосилось пруд пруди.
Убирая с камня заросли, я дёрнулся и сделал пару шагов назад. Койот, не понимая моей реакции, сунул морду в «листву» и тоже отшатнулся.
— Это ещё что за хрень? — ошалело поинтересовался он. — Костяшка?
— Черепушка, — ответил я. — Не свежая, конечно же, но её явно не зверье на пику насадило.