— Поздравляю, — сказал поручику Самоха. — С должностью и чином. Рад за тебя, Алеша!
— Про чин полковник не сказал, — растерянно заметил Бердник.
— Назвал-то капитаном. Начальники не ошибаются, — возразил Самоха. — Так что готовь погоны.
— А ты готовься принять роту, — ответил Бердник. — И запомни: я с вас не слезу, пока любой не станет действовать, как я сегодня. Понятно, подпоручик?
— Так точно! — сообщил Самоха. И засмеялся…
Глава 14
Совещание в Генеральном штабе Славии случилось многолюдным. Прибыли президент и премьер-министр, спикер парламента и руководители спецслужб. Про командующего славской армией с многочисленными заместителями и разговора нет — все тут присутствовали. Приехал и военный советник Германии генерал фон Лееб.
Докладывал начальник Генштаба. Выглядел он подавленно, говорил негромко, но тишина, висевшая в зале заседаний, позволяла расслышать каждое его слово. Доклад шел на варяжском языке — специально для фон Лееба, который славского не понимал и не хотел его учить. Это обстоятельство, впрочем, никого не напрягало. На закрытых совещаниях, где пресса не присутствовала, руководители республики обычно общались на варяжском — так им было проще и привычнее.
— Прорвав нашу оборону здесь и здесь, — генерал ткнул указкой в висевшую на стене большую карту, — объединенные войска империи и Нововарягии, не встречая сопротивления, развивают наступление по направлению к Борисфену, заходя с севера и юга. Темп их продвижения составляет 40–50 километров в сутки.
— Почему не встречая сопротивления? — вдруг истерически взвизгнул президент. — Где наши войска?
Взгляды всех присутствующих обратились к президенту. Смотреть на него было неприятно. Щека дергается, глаза вращаются в орбитах. «Успел вынюхать дорожку, — с брезгливой миной на лице определил фон Лееб. — Мерзкий швайнехунд! С кем приходится работать?» О пристрастии главы республики к наркотикам знали все в стране и за ее пределами. Их воздействие на руководителя Славии проявлялось столь наглядно, что даже ярые сторонники президента стыдливо умолкали, когда речь заходила о неадекватном поведении их кумира.
— Наша армия разбита в приграничном сражении, — ответил начальник Генерального штаба. — Все боеспособные части воевали там и попали в окружение. Прорваться удалось немногим. А территориальная оборона остановить врага не в состоянии — не хватает выучки и тяжелого оружия. С автоматом против танков не больно навоюешь.
— Почему же нас разбили? — не успокоился славский президент. — Вы же уверяли, что на новых рубежах республиках наша армия сильна, как никогда. Есть новое вооружение, долговременная оборона с бетонными сооружениями. На их возведение выделили сотни миллиардов кун. Почему они не помогли остановить агрессора? Я вас спрашиваю — всех, сидящих в этом зале!
Главнокомандующий и другие генералы в зале опустили очи долу. Отвечать им не хотелось. Говорить, что деньги, выделенные на фортификационные сооружения, тупо разворованы, нельзя. А зачем их было возводить? Славы собирались наступать. В этом случае закапывать такие суммы в землю расточительно и глупо. Им ведь можно отыскать другое применение. Не у всех высокопоставленных военных есть свои дома в Европе, яхты и другие столь приятные для сердца вещи.
— Наши укрепления враг коварно обошел, — сказал нашедшийся докладчик. — Высадил десанты там, где наступления не ждали — на берегах, разделявших линию соприкосновения водоемов. Противник вырезал наши боевые охранения и навел понтонные мосты, по которым перебросил танки и другую боевую технику. А она ударила нам во фланги, переломив ход сражения во вражескую пользу. И еще замечу: такой мощной концентрации сил противника мы не ожидали. Сотни танков, самолетов, тысячи бронетранспортеров.
— А где была наша разведка? — снова взвизгнул президент. — Почему не предупредила? Ведь собрать такие силы втайне невозможно.
Он с ненавистью посмотрел на руководителя ГУРа. Тот поднялся с места и поправил галстук. Он единственный пришел на совещание в штатском.
— Пане президент, — произнес спокойно. — Я в должности всего неделю и не отвечаю за ошибки моего предшественника. Тот понес заслуженное наказание, так что не с кого спросить.
— Все вы тут такие! — плюнул президент. — Когда просятся на должности, обещают золотые горы, а когда дойдет до дела, прячутся в кусты, — он обвел сердитым взглядом присутствовавших на совещании и остановил его на советнике Германии. — Ну, а вы что скажете, герр фон Лееб? Где обещанная помощь нашего союзника в Европе? Почему ваши солдаты не остановили наступление противника?
«Охамевший недоносок! — мысленно выругался фон Лееб. — Наркоман и унтерменш. Ты кому претензии предъявляешь?» Встав, он презрительно посмотрел на президента.