— По нашей информации из Чернохова, груз охранял усиленный конвой, — подключился руководитель контрразведки Нововарягии, — состоящий из немцев, причем, у каждого шевроны сил специальных операций. Агент наш в этом разбирается. Его насторожила эта суета, и он прислал нам донесение по рации, использовав тревожный код. После чего я и связался с штабом группировки. Похоже, немцы что-то затевают.
— Есть информация, но не проверенная, — сказал начальник штаба, — что Германия решила отыграться за поражение на поля боя, устроив провокацию. Они планируют взорвать в одном из славских населенных пунктов ядерный боеприпас за тем, чтоб после обвинить империю, что она использует оружие массового поражения для бомбардировки мирных городов. Если такое им удастся, нас осудят не только страны Западной Европы, но и дружественные государства. Это нам понятно, что имперской армии нет смысла бить атомным зарядом по городам, которые и без того войдут в состав империи. Но всем не объяснишь, особенно после того, как немцы подключат к истерии все подконтрольные им средства информации.
— А если их опередить, сказав, что нам известно о провокации? — спросил Несвицкий-младший.
— Доказательств нет, — ответил генерал. — Разведывательные снимки фактами служить не могут.
— И что планируете? — поинтересовался Николай, который начал понимать, зачем его позвали.
— Отправить опытного волхва, чтобы он проверил наши подозрения, — сказал начальник штаба группировки. — Обычная разведка опоздает. К тому же в Чернохове расквартирован батальон территориальной обороны. Как поведут себя его солдаты, увидев имперских разведчиков, не угадаешь, но среди территориалов встречаются фанатики режима, и боестолкновение возможно. Такое нежелательно. Все нужно сделать быстро и бесшумно. Так получилось, что вы единственный, кто оказался под рукой. Другие волхвы заняты в войсках, их быстро не собрать, а время истекает. Счет на часы, возможно, на минуты.
— Что делать, если обнаружу ядерную бомбу? — спросил Несвицкий-младший.
— Программа минимум — сфотографировать для доказательства. Но в идеале — обезвредить.
— Я ничего не понимаю в ядерных зарядах.
— Я помогу, — сказал второй полковник, который до сих пор молчал. — Для начала расскажу, какие могут быть взрыватели на бомбе и как их быстро обезвредить. Я буду консультировать вас по рации. Для ретрансляции сигнала подымем в воздух самолет со специальным оборудованием.
— А мы пока что остановим наступление на Чернохов, — сказал начальник штаба. — Есть основание предполагать, что немцы ждут, пока мы подойдем поближе. Что вам необходимо для выполнения здания, Николай Михайлович?
— Вертолет, который доставит меня к городу, — стал перечислять Несвицкий. — Из снаряжения…
Собрался Николай привычно быстро. Пока он одевался и распихивал по многочисленным карманчикам разгрузки инструменты, гранаты, магазины к пистолету (автомат решил не брать), полковник сил стратегического сдерживания рассказывал о виде ядерных зарядов, взрывателях и методах их обезвреживания. Николай запоминал. После того как лекция закончилась, полковник удалился, а к Николаю подошел Несвицкий-старший, все это просидевший в стороне, наблюдая как внук готовится к заданию.
— Коля…
— Буду осторожен, — хмыкнул Николай. — Дед, это сложное задание, но я не мальчик и имею опыт. Не беспокойся.
— Я возражал, — вздохнул Несвицкий-старший, — но из Генштаба настояли. Ведь речь о репутации империи.
— Плевать на репутацию! — окрысился Николай. — Да отбрехались бы от их наездов. Там двести тысяч населения! Если там заряд хотя бы в двадцать килотонн, погибнет половина города. А если сто? Все, дед, прощаемся! Позаботься о Марине. Ей скажешь… — он на мгновение задумался. — Сам что-нибудь придумай…
Двухместный легкий вертолет, летевший на пределе мощности мотора, доставил Николая к цели поздней ночью.
— До Чернохова пара километров, — сказал пилот, притормозив машину в воздухе. — Вам — вон туда, — он указал рукой.
— Понял.