Несвицкий ощутил, как запершило в горле.
— Поехали домой, — сказал, прокашлявшись.
В квартире они вдвоем с Мариной показали Маше ее комнату, провели по остальным и сели ужинать. Все ели с аппетитом, кроме Барсика, конечно. Плюшевый тигренок наблюдал за ними, сидя на краю стола, где и таращил оранжевые глазки с зрачками-щелочками.
— У нас квартира больше была, — сказала Маша, когда Несвицкий подал чай. — Три комнаты. Там жили мама, папа, бабушка и младший братик. Осталась одна Маша.
Марина, не сдержавшись, всхлипнула, а у Николая защемило в сердце.
— Будет тебе братик, — поспешил Несвицкий. — Или сестричка. Тетя Марина ждет ребенка.
— Это хорошо, — кивнула девочка. — Я братика любила.
После ужина Марина Машу выкупала, одела ей пижамку и отвела в постель.
— Пусть дядя Коля расскажет сказку, — потребовала кроха.
Николай сел у кровати и стал рассказывать про чудесное путешествие Нильса с дикими гусями. Не дошел до половины, как девочка уснула, прижав к себе тигренка. Поправив одеяло, он встал и выключил свет в комнате. Марину он нашел на кухне.
— Ну, как тебе с ребенком? — спросил, присев на стул.
— Непривычно, — ответила Марина и вздохнула. — Но одновременно радостно — квартира будто ожила. Знаешь, когда купала девочку, вдруг на мгновение почувствовала себя мамой. Такое чувство накатило…
— Малышка замкнутая, странная, — задумчиво сказал Несвицкий. — К примеру, этот котик…
— Она цепляется за прошлый мир, в котором ей было тепло и радостно. А тот исчез. Не знаю, сможем ли создать ей новый.
— Мы постараемся, — ответил Николай. — Долбанные славы! Как быстро стали нелюдями. Стрелять по детям… Кстати, знаешь, что среди десятков тысяч пленных нет ни одного артиллериста?
— Нет, — Марина удивилась. — Почему?
— Ополченцы их не брали в плен, — сказал Несвицкий, — а тех, кого имперцы передали, до лагерей не довели — убили при попытке к бегству. И поделом — ведь те прекрасно знали, в кого стреляли из своих орудий. И немцев среди пленных нет — их как-то не случилось взять живыми, — он усмехнулся и развел руками. — Ладно, пора и нам на боковую…
На следующее утро, сдав Машу няньке — ей вызвалась стать санитарка госпиталя, Несвицкие отправились на службу. Перед этим Николай позвонил в Москву — связь с ней работала — и поговорил с Несвицким-старшим. В госпитале первым делом он отправился к Кривицкому.
— А, Николай Михайлович! — обрадовался тот. — Хорошо, что заглянули. Присаживайтесь. Наслышан о вашем новом подвиге на медицинской ниве и даже видел вашу пациентку, после того отрастили руку девочке. Не вмешивался, ожидая, чем закончится. Поздравляю: эксперимент прошел удачно. Необыкновенный случай! Продолжите?
— Не выйдет, — сообщил Несвицкий.