Кивком указал на изрядно ошарашенного царевича Алексея, который расположился на диване напротив. В процессе рассказа, я отслеживал его реакцию и судя по ней, Рюрикович слышал обо всём впервые. И о перевозках живого товара через Петербург, и об интригах цесаревича Дмитрия, и о манипуляциях с человеческими душами.
Хотя, ничего удивительного тут пожалуй не было. Пусть он и член императорского рода, но по объективным причинам был исключён из большинства тайных коалиций и схем. Кому нужна поддержка искалеченного и умирающего царевича, у которого нет личных вассалов среди знати, отсутствуют собственные доходы, да ещё и недоступен родовой Дар.
И если до этого он старался сдерживаться, то после вопроса Шуйского, на лице проступило полнейшее изумление. А я неопределённо хмыкнул, постаравшись, чтобы это прозвучало максимально нейтрально.
— Для начала я хочу не допустить войны между князьями. А потом встретиться с теми, кто может изменить ход истории. Князьями Голициным, Оболенским, Трубецким и Мстиславским. С вами во главе, естественно.
Когда я не упомянул в перечне Шуйских, Симеон на момент нахмурился. Но последняя фраза быстро заставила его оттаять. Впрочем, согласия он своего не дал. Вместо этого снова посмотрел на Рюриковича.
— Но на трон то ты хочешь поставить этого отрока? Или ещё кто есть на примете?
Алексей чуть нервно кашлянул. Для него всё происходящее было непривычно. А вот князь Шуйский чувствовал себя, как сатир на оргии — он точно не в первый раз обсуждал кандидатов на престол. И то ли проверял меня, то ли каким-то образом понял, что для меня подобное тоже не в новинку. Уж к чему, а к игре с правителями смертных, боги Рима были привычны всегда.
— Возможно. Многое будет зависеть от развития событий. К тому же, есть вещи, которые важнее конкретных людей на престоле.
Симеон приподнял кустистые брови и я усмехнулся.
— Целостность этого мира, например. Я бы хотел встретиться с названными князьями и не против присутствовать на ваших переговорах с Волконскими. А что касается Вашего Сиятельства, то мне пригодились бы имена тех, кто главенствует над Чернокровыми. И обещание поддержать на Земском Соборе того Рюриковича, на которого я укажу.
Смертный вперил в меня пристальный взгляд.
— Ты же не думаешь, что Шуйские станут выполнять чьи-то приказы и делать всё по чужой указке?
Я отрицательно качнул головой.
— Нет. Но надеюсь, они смогут оценить верность сделанного выбора и согласиться с ним. Как и другие князья империи.
Тот усмехнулся. А в зал вошла дева, что до этого одевалась в своей комнате. Князь повернул головой, окидывая её взглядом.
— Василина. Правнучка моя. Та, что заняла наше исконное место среди Хранителей и смогла остаться Шуйской.
Смертная поджала губы, недовольно глянув на деда. Кивнула Рюриковичу — судя по отсутствию удивления, о присутствии одного из Великих князей её предупредили заранее. Потом перевела взгляд на меня.
— Победитель Абэ, носитель силы Древних и человек-загадка. Вы заставили общество говорить о себе, Василий. Все гадают, откуда вы такой взялись и где отыскали источник своей мощи.
Расположившись по левую руку от прадеда, сложила руки на коленях, с интересом рассматривая меня. Прохор, что до этого изумлённо пялился на деву, наконец осознал, что он делает и смущённо отвёл глаза в сторону. Олег, который завис за диваном, что стоял напротив княжьего, задумчиво хмыкнул. Вот Асука только тихо вздохнула.
Реакция была разной. А вот причина, скорее всего, одна. Вошедшая напоминала красотой древних царей, что нередко оказывались потомками богов. Резные черты лица, выразительные глаза, прямой нос, идеальные скулы. Чёрные, до полной темноты, волосы. Длинные тонкие пальцы лежали на коленях, что были частью стройных ног, а под платьем легко угадывалась подтянутая фигура. Ещё она была Великим Мастером, а голову венчал обруч, усыпанный крупными рубинами. Металл служил накопителем, тогда как внутри каждого камня имелась своя ударная комбинация.