— Только немногие. И лишь малую его часть, а не полностью. Тогда, после того, как ты дал мне сожрать дух этого грязного прислужника ушастых, я почувствовала себя сильной, как сотня воинов Иннора. Если ты сделал это магией, то…ты на голову выше любого из нас.
Вспомнив разломанные деревянные колодки, которые лежали на земле, внезапно понимаю, что на мечницу поглощение чужого энергетического слепка произвело куда больший эффект, чем на меня. Возможно дело в том, что я был измучен и ранен. А может быть всё из-за того, что она всю свою жизнь пыталась развивать свою ауру. Или дух, как они его называют.
— А те знаки на воде? Это же магия?
На момент та заминается, разглядывая меня.
— Я не стану тебя учить и не буду вдаваться в детали. Скажу лишь то, что и так все знают. Это знаки «Пути воды», по которому меня ведёт наставник. Те воины, у которых получается работать со стихиями, могут выбрать себе наставника и начать обучаться. Остальное уже зависит только от них.
Магия, совмещённая с развитием своей жизненной силы. И слова про личное оружие, которые заставляют активировать айван и посмотреть на её клинки под другим углом. Один длинный кривой меч, парные кинжалы и кожаный чехол в котором то ли стальные шипы, то ли что-то очень на них похожее. Что неожиданно — внутри всего этого я вижу мерцание её жизненной энергии. Как они это делают, интересно? Закачать часть собственного слепка в клинок, чтобы усилить его — ещё одна техника, о которой я даже не слышал.
Вырубив айван, вижу усмехающееся лицо мечницы.
— Проверял моё оружие? Понял что к чему?
Я медленно киваю, а Фарна внезапно настороженно поворачивает лицо к зарослям, поднимая левую руку и переходя на шёпот.
— Тихо. Тут кто-то есть.
Интерлюдия 2
«Золотой» следователь курил, разглядывая лежащее на столе письмо, доставленное фельдьегерем. Плотная бумага, личная печать императора. Всё, как надо. Только вот его содержание…
Когда следы подозреваемых исчезли и больше не нашлись, Тарс Конзир вернулся в Рэнх. Первые убийства произошло там и там же следовало искать следы. Он с рвением принялся за дело, копая глубже и глубже. Вовсю используя местную полицию и свои неформальные связи в ведомствах.
Как скоро стало понятно, следов действительно было много. Нашлось сразу несколько человек, которые видели, как пара подозреваемых ехали в кэбе. Удалось даже отыскать извозчика, но он никак не мог вспомнить таких клиентов в тот вечер. Причина открылась сразу после его проверки магами. На кэбмене однозначно применили заклинание, стирающее память. Либо аналогичный артефакт.
Зато, прикинув его маршрут в тот вечер, Тарс решил проверить сгоревший особняк Эммера. К этому случаю, у местной полиции и так была масса вопросов. А когда изъятые с пожарища рунические патроны, которые чудом уцелели, совпали с боеприпасами, использованными при убийстве варрисов, а позднее и офицеров политической полиции, стало понятно, что всё куда более запутанно.
Дальше началась бюрократическая работа. Была допрошена Ассина Форсакс, разум которой тоже претерпел вмешательство. По словам магов, нельзя было однозначно утверждать, что это та же самая связка или артефакт. Но такая вероятность имеет место быть. Сразу после этого, пришли свежие новости из Рэнха — полицейские добрались до слухов о том, что Эммер занимался созданием странных механоидов. Чтобы подтвердить данные, Конзиру снова пришлось вернуться в город. Его статус оказался достаточным, чтобы разговорить некоторых знакомых Коссуна. Если бы он был жив, все наверняка держали бы язык на замке. Но что им мог сделать мёртвый?
Новые данные — у Эммера было сразу несколько механоидов, похожих на конструкта, который в тот вечер схлестнулся с варрисами. И один из них как раз был женского пола. Если сравнить количество останков конструктов на пожарище и их общее число, то выходило, что один из трёх пропал.
Данные накапливались стремительно. И несмотря на то, что Тарс пока не представлял, куда они приведут, следствие двигалось вперёд. Всё это явно выходило за пределы местечковых разборок в Рэнхе, пусть даже и грозящих войной криминальных кланов. Нет, тут нити тянулись куда-то дальше. И следователь упорно пытался понять, куда именно.
Сегодня же ему пришло письмо. Подписанное императором Сцаром I. О том, что теперь следователь Тарс Конзир отчитывается напрямую ему. Неограниченные ресурсы, возможность сформировать команду, которая будет подчиняться исключительно ему самому и отдельное здание в Схердасе. Плюс, приказ явиться во дворец, чтобы получить дополнительную информацию от самого императора. Не от советника, а от самого монарха. Вместе с новыми целями расследования.
Какого рицера происходит, Тарс не понимал. Зачем правителю Норкрума обычный следователь, когда у него есть стэрсы, императорская канцелярия и политическая полиция? Почему именно он? Во что он умудрился вляпаться, когда до заслуженной штабной должности и спокойно жизни в столице, оставалось уже так мало?