— Диего… — вымученно протянул Рауль.
— Учитель, моя любовь безмерна, она душит меня, но… даже если я поставлю на чашу весов весь мир, любовь к Альентесу его перевесит.
— Так любить нельзя, слишком страшно… — прошептал мой наставник, берясь за лицо руками. Невольный жест шока.
— Я знаю, знаю… Но я схожу с ума от одной только мысли, что я снова его потеряю.
— Диего, все будет хорошо, — как можно увереннее проговорил Рауль, — Ты не я, ты отнюдь не мягкотелый и безвольный человек, тебе под силу свернуть горы. Если угодно оспорить даже решение небес.
— Правда так считаешь? — всерьез удивился я.
— Да. Меня всегда в тебе это поражало, как и в Данте неприятно удивляла его безудержная мстительность…
— Обо мне сплетничаете??? — мы с Раулем так увлеклись беседой, что не заметили прихода Данте.
Он стоял на пороге с кислой миной, держа перед собой плюшевого медведя, своего верного и потрепанного спутника.
— Данте… — еле слышно выговорил Рауль.
Мы оба знали, что последует за этим.
— Опять у вас Данте самый плохой! — высоким голосом протянул Данте.
Ох, как он был зол!
Всегда ненавидел его внезапные вспышки неконтролируемого гнева.
— Заткнись! — рявкнул я, — Ты мне надоел. То, о чем мы говорим с Раулем, тебя не касается.
— Ну конечно! Только мое имя прозвучало, а значит, еще как касается!
— Ребят, хватит! — взмолился Рауль, мечущийся между нами.
Но я проигнорировал просьбу пускай и уважаемого мной человека, я был не на шутку заведен, а Данте явно планировал и дальше испытывать мое терпение.
— Диего! — взревел мой собрат, — Я всегда любил тебя больше всего на свете! А ты плевал мне в душу! Отворачивался от меня!
Данте стиснул в руках медведя.